Досрочное погашение потребительских и автокредитов клиентами «Уралсиба» привело к тому, что банк сделал ставку на ипотеку, которая составляет сейчас половину его розничного кредитного портфеля. В этом году он планирует провести первую сделку по секьюритизации ипотечного портфеля. О других планах розничного подразделения «Уралсиба», а также о перспективах создания в России универсальной электронной карты (УЭК) в интервью порталу Банки.ру рассказал зампред правления банка Илья ФИЛАТОВ.
— Чем вы можете объяснить сокращение розничного кредитного портфеля «Уралсиба»? Например, в 2010-м при росте депозитов более чем на 30% объем кредитования у вас уменьшился на 3%.
— В прошлом году основной задачей для нас стало повышение эффективности бизнеса. Для этого банк реализовал целый ряд инициатив и мероприятий, в числе которых две цессии по проблемной задолженности. Это позволило улучшить качество активов, однако привело к сокращению объемных показателей кредитного портфеля. Без учета этих сделок тот бы не изменился. Кроме того, в прошлом году еще ощущались последствия кризиса, в результате чего спрос на многие кредитные продукты был недостаточно высоким. Только к середине 2010 года постепенно начал расти спрос на ипотеку, что позволило нам вновь сделать на нее упор в своей продуктовой стратегии. Однако с учетом длительности процесса прохождения ипотечной сделки роста по итогам года в этом сегменте мы так и не получили. Зато получили устойчивые связи с риелторами, застройщиками, что в этом году позволило нам работать более эффективно.
— Тем не менее и в нынешнем году кредитный портфель сокращается, с чем это связано?
— Портфели потребительских и автокредитов достаточно динамично погашаются. Например, больше всего автокредитов выдается на сроки от трех до пяти лет, а средний срок жизни такого займа в банке до момента его погашения — всего 1,8 года. Практика показывает, что российский заемщик настроен на максимально быстрое погашение. Следовательно, подобные кредиты не могут служить объемным драйвером портфеля.
— А объемы выдачи сейчас растут?
— Да. По сути, мы сейчас выходим на докризисный уровень выдачи. К примеру, апрель завершили на том уровне, на котором входили в кризис 2008 года.
— Многие банки жалуются на конкуренцию с госбанками. Вы, как крупный коммерческий банк, ощущаете на себе это давление?
— Я бы поставил слово «конкуренция» в кавычки. Потому что настоящая конкуренция предполагает, что участники рынка находятся приблизительно в одинаковых условиях. Однако и стоимость ресурсов, и возможность финансировать программы развития у государственных банков выгодно отличаются от всех остальных. Конечно, как и все участники рынка, мы видим, что влияние госбанков в целом усиливается. Но в розничном сегменте оно пока не столь велико по сравнению с корпоративным.
— За счет чего частным банкам удается конкурировать?
— Здесь ключевую роль играет сервисная составляющая. Далеко не все хотят стоять в очереди, ждать несколько дней (а то и недель) принятия решения по кредиту. И если банк продает продукт по адекватной цене, которая соответствует ожиданиям людей, то в сочетании с высоким уровнем сервиса это позволяет успешно конкурировать с другими кредитными организациями, в том числе и с госбанками.
— Половину вашего розничного портфеля составляют ипотечные кредиты. Почему вы делаете ставку на этот вид кредитования?
— Рынок уже сейчас достаточно динамичный. Есть спрос, в том числе отложенный в период кризиса, и особенно это ощущается в регионах. По данным нашего исследования, из числа тех, кто планирует в течение ближайших двух лет приобрести жилье, 48% собираются взять ипотеку. Помимо того, сегмент ипотечного кредитования привлекателен более низким уровнем конкуренции в сравнении с остальными сегментами рынка кредитования физлиц.
— Как изменилась ваша доля на рынке ипотеки за прошлый год с учетом того, что госбанки активно расширили свое присутствие?
— Надо сразу отметить, что около 90% всех ипотечных займов, выданных в 2010 году, были предоставлены государственными банками. При этом к настоящему времени наша доля практически не изменилась, на сегодняшний день мы занимаем четвертую строчку в рэнкинге самых ипотечных банков.
— У вас сейчас проводится акция, по которой ставка по ипотечному кредиту привязана к количеству детей в семье. Это результат ваших наблюдений — чем больше детей, тем человек лучше платит по займам?
— Мы видим, что сегодня больше всего заинтересованы в приобретении собственной квартиры молодые семьи — те люди, которые только вступили в брак. Разрабатывая эту акцию, мы думали о том, чтобы помочь им не ставить на чашу весов — или дети, или улучшение жилищных условий. Спрос на продукт, предложенный банком в рамках акции, высокий, что подтверждает правильность выбора сегмента и востребованность такого продукта.
— А какой у вас прогноз по ставкам? Недавно глава Сбербанка Герман Греф не исключил повышения стоимости кредитов. Вы не собираетесь последовать его примеру?
— Честно говоря, пока я не слышал, чтобы кто-нибудь еще так говорил, кроме Сбербанка. На сегодняшний день стоимость наших кредитов не определяется какими-либо дешевыми источниками фондирования, которые вот-вот подорожают. Мы, по сути, для себя определили, что будем ориентироваться на динамику процентных ставок на рынке. Если рынок будет меняться, что обычно происходит в результате фундаментальных сдвигов в экономике, то мы намерены реагировать на это. Однако пока, напротив, даже рассматриваем возможности улучшения ряда ценовых и неценовых параметров своих кредитных продуктов.
— Какие у вас планы по розничному бизнесу до конца этого года?
— Мы сейчас передали в розницу обслуживание малого бизнеса. Этот сегмент для нас — один из приоритетных. Здесь в самое ближайшее время будут принципиально изменены подходы к кредитованию и сроки рассмотрения заявок. Мы изучим вопрос о возможности кредитования стартапов. По кредитам предприятиям сегмента «малый бизнес» мы видим самые высокие темпы роста — около 40% в этом году, в то время как по физическим лицам ожидаем 10—15%. С точки зрения кредитования физлиц для нас сегодня в приоритете ипотека. Мы будем предпринимать все усилия, чтобы сформировать пул застройщиков для ипотечных программ на первичном рынке недвижимости, спрос на которые в настоящее время высок. В этой связи управление ипотечным портфелем — тоже важная для нас задача. В прошлом году мы договорились с несколькими международными финансовыми институтами и намерены провести первую сделку по секьюритизации ипотечного портфеля. Если говорить о расчетных продуктах, то мы, скорее всего, до конца года выпустим еще один кобренд с крупным авиаперевозчиком.
— Банки, которые сегодня присматриваются к универсальной электронной карте, не понимают экономику этого проекта и не видят своей выгоды от участия в нем. Вы, как один из организаторов, можете их разубедить?
— Я, наверное, не возьмусь их разубеждать. Сейчас готовится финансовое обоснование проекта в целом. Когда появятся цифры, можно будет говорить об экономической целесообразности участия всех заинтересованных субъектов.
— Вы, как коммерческий банк, в чем видите для себя выгоду участия в УЭК?
— Такого рода проектами, например социальной картой, мы уже занимались в ряде регионов. Наши технологии способствовали реализации конкретных инициатив, направленных не только на получение прибыли. Социальная значимость программы для региона выходила на первый план. И сейчас мы четко понимаем, что УЭК — не высокодоходный проект со сроком окупаемости в один год. В то же время при сбалансированной позиции государственного и частного партнерства такие проекты могут приносить доход. При этом сроки выхода на уровень рентабельности могут быть больше — 10, 12, 15 лет. Все зависит от конечной модели, которая будет утверждена на уровне финансовых взаимоотношений участников проекта.
— Один из противников введения УЭК — ВТБ 24 — недавно объявил о собственном проекте с «Ростелекомом». За ним последовали и другие крупные банки. Не получится ли так, что кредитные организации позаимствуют идею создания единой карты, будут появляться аналогичные продукты, но экономика этих проектов будет более очевидна?
— Не получится. Есть федеральный закон № 210, который определил функциональность участников данного проекта, полномочия каждого из них, а также сроки его реализации. То, что предложили ВТБ 24 и «Ростелеком», не что иное, как платежная технология, которая очень похожа на обычный банковский сервис. В текущих условиях при помощи такой технологии создать альтернативу УЭК практически невозможно, так как у карты более широкий функционал. Например, она станет выполнять не только платежную функцию, но и сервисную. Что же касается развития технологии универсальной электронной карты, чем больше банков будут вовлечены, тем лучше конечному потребителю. Неизбежно возникнет конкуренция за предоставление одних и тех же услуг, что, безусловно, повлияет как на их качество, так и на цену.
Беседовала Татьяна АЛЕШКИНА,
Досрочное погашение потребительских и автокредитов клиентами «Уралсиба» привело к тому, что банк сделал ставку на ипотеку, которая составляет сейчас половину его розничного кредитного портфеля. В этом году он планирует провести первую сделку по секьюритизации ипотечного портфеля. О других планах розничного подразделения «Уралсиба», а также о перспективах создания в России универсальной электронной карты (УЭК) в интервью порталу Банки.ру рассказал зампред правления банка Илья ФИЛАТОВ. — Чем вы можете объяснить сокращение розничного кредитного портфеля «Уралсиба»? Например, в 2010-м при росте депозитов более чем на 30% объем кредитования у вас уменьшился на 3%. — В прошлом году основной задачей для нас стало повышение эффективности бизнеса. Для этого банк реализовал целый ряд инициатив и мероприятий, в числе которых две цессии по проблемной задолженности. Это позволило улучшить качество активов, однако привело к сокращению объемных показателей кредитного портфеля. Без учета этих сделок тот бы не изменился. Кроме того, в прошлом году еще ощущались последствия кризиса, в результате чего спрос на многие кредитные продукты был недостаточно высоким. Только к середине 2010 года постепенно начал расти спрос на ипотеку, что позволило нам вновь сделать на нее упор в своей продуктовой стратегии. Однако с учетом длительности процесса прохождения ипотечной сделки роста по итогам года в этом сегменте мы так и не получили. Зато получили устойчивые связи с риелторами, застройщиками, что в этом году позволило нам работать более эффективно. — Тем не менее и в нынешнем году кредитный портфель сокращается, с чем это связано? — Портфели потребительских и автокредитов достаточно динамично погашаются. Например, больше всего автокредитов выдается на сроки от трех до пяти лет, а средний срок жизни такого займа в банке до момента его погашения — всего 1,8 года. Практика показывает, что российский заемщик настроен на максимально быстрое погашение. Следовательно, подобные кредиты не могут служить объемным драйвером портфеля. — А объемы выдачи сейчас растут? — Да. По сути, мы сейчас выходим на докризисный уровень выдачи. К примеру, апрель завершили на том уровне, на котором входили в кризис 2008 года. — Многие банки жалуются на конкуренцию с госбанками. Вы, как крупный коммерческий банк, ощущаете на себе это давление? — Я бы поставил слово «конкуренция» в кавычки. Потому что настоящая конкуренция предполагает, что участники рынка находятся приблизительно в одинаковых условиях. Однако и стоимость ресурсов, и возможность финансировать программы развития у государственных банков выгодно отличаются от всех остальных. Конечно, как и все участники рынка, мы видим, что влияние госбанков в целом усиливается. Но в розничном сегменте оно пока не столь велико по сравнению с корпоративным. — За счет чего частным банкам удается конкурировать? — Здесь ключевую роль играет сервисная составляющая. Далеко не все хотят стоять в очереди, ждать несколько дней (а то и недель) принятия решения по кредиту. И если банк продает продукт по адекватной цене, которая соответствует ожиданиям людей, то в сочетании с высоким уровнем сервиса это позволяет успешно конкурировать с другими кредитными организациями, в том числе и с госбанками. — Половину вашего розничного портфеля составляют ипотечные кредиты. Почему вы делаете ставку на этот вид кредитования? — Рынок уже сейчас достаточно динамичный. Есть спрос, в том числе отложенный в период кризиса, и особенно это ощущается в регионах. По данным нашего исследования, из числа тех, кто планирует в течение ближайших двух лет приобрести жилье, 48% собираются взять ипотеку. Помимо того, сегмент ипотечного кредитования привлекателен более низким уровнем конкуренции в сравнении с остальными сегментами рынка кредитования физлиц. — Как изменилась ваша доля на рынке ипотеки за прошлый год с учетом того, что госбанки активно расширили свое присутствие? — Надо сразу отметить, что около 90% всех ипотечных займов, выданных в 2010 году, были предоставлены государственными банками. При этом к настоящему времени наша доля практически не изменилась, на сегодняшний день мы занимаем четвертую строчку в рэнкинге самых ипотечных банков. — У вас сейчас проводится акция, по которой ставка по ипотечному кредиту привязана к количеству детей в семье. Это результат ваших наблюдений — чем больше детей, тем человек лучше платит по займам? — Мы видим, что сегодня больше всего заинтересованы в приобретении собственной квартиры молодые семьи — те люди, которые только вступили в брак. Разрабатывая эту акцию, мы думали о том, чтобы помочь им не ставить на чашу весов — или дети, или улучшение жилищных условий. Спрос на продукт, предложенный банком в рамках акции, высокий, что подтверждает правильность выбора сегмента и востребованность такого продукта. — А какой у вас прогноз по ставкам? Недавно глава Сбербанка Герман Греф не исключил повышения стоимости кредитов. Вы не собираетесь последовать его примеру? — Честно говоря, пока я не слышал, чтобы кто-нибудь еще так говорил, кроме Сбербанка. На сегодняшний день стоимость наших кредитов не определяется какими-либо дешевыми источниками фондирования, которые вот-вот подорожают. Мы, по сути, для себя определили, что будем ориентироваться на динамику процентных ставок на рынке. Если рынок будет меняться, что обычно происходит в результате фундаментальных сдвигов в экономике, то мы намерены реагировать на это. Однако пока, напротив, даже рассматриваем возможности улучшения ряда ценовых и неценовых параметров своих кредитных продуктов. — Какие у вас планы по розничному бизнесу до конца этого года? — Мы сейчас передали в розницу обслуживание малого бизнеса. Этот сегмент для нас — один из приоритетных. Здесь в самое ближайшее время будут принципиально изменены подходы к кредитованию и сроки рассмотрения заявок. Мы изучим вопрос о возможности кредитования стартапов. По кредитам предприятиям сегмента «малый бизнес» мы видим самые высокие темпы роста — около 40% в этом году, в то время как по физическим лицам ожидаем 10—15%. С точки зрения кредитования физлиц для нас сегодня в приоритете ипотека. Мы будем предпринимать все усилия, чтобы сформировать пул застройщиков для ипотечных программ на первичном рынке недвижимости, спрос на которые в настоящее время высок. В этой связи управление ипотечным портфелем — тоже важная для нас задача. В прошлом году мы договорились с несколькими международными финансовыми институтами и намерены провести первую сделку по секьюритизации ипотечного портфеля. Если говорить о расчетных продуктах, то мы, скорее всего, до конца года выпустим еще один кобренд с крупным авиаперевозчиком. — Банки, которые сегодня присматриваются к универсальной электронной карте, не понимают экономику этого проекта и не видят своей выгоды от участия в нем. Вы, как один из организаторов, можете их разубедить? — Я, наверное, не возьмусь их разубеждать. Сейчас готовится финансовое обоснование проекта в целом. Когда появятся цифры, можно будет говорить об экономической целесообразности участия всех заинтересованных субъектов. — Вы, как коммерческий банк, в чем видите для себя выгоду участия в УЭК? — Такого рода проектами, например социальной картой, мы уже занимались в ряде регионов. Наши технологии способствовали реализации конкретных инициатив, направленных не только на получение прибыли. Социальная значимость программы для региона выходила на первый план. И сейчас мы четко понимаем, что УЭК — не высокодоходный проект со сроком окупаемости в один год. В то же время при сбалансированной позиции государственного и частного партнерства такие проекты могут приносить доход. При этом сроки выхода на уровень рентабельности могут быть больше — 10, 12, 15 лет. Все зависит от конечной модели, которая будет утверждена на уровне финансовых взаимоотношений участников проекта. — Один из противников введения УЭК — ВТБ 24 — недавно объявил о собственном проекте с «Ростелекомом». За ним последовали и другие крупные банки. Не получится ли так, что кредитные организации позаимствуют идею создания единой карты, будут появляться аналогичные продукты, но экономика этих проектов будет более очевидна? — Не получится. Есть федеральный закон № 210, который определил функциональность участников данного проекта, полномочия каждого из них, а также сроки его реализации. То, что предложили ВТБ 24 и «Ростелеком», не что иное, как платежная технология, которая очень похожа на обычный банковский сервис. В текущих условиях при помощи такой технологии создать альтернативу УЭК практически невозможно, так как у карты более широкий функционал. Например, она станет выполнять не только платежную функцию, но и сервисную. Что же касается развития технологии универсальной электронной карты, чем больше банков будут вовлечены, тем лучше конечному потребителю. Неизбежно возникнет конкуренция за предоставление одних и тех же услуг, что, безусловно, повлияет как на их качество, так и на цену. Беседовала Татьяна АЛЕШКИНА,
