Российские страховщики в 2015 году собрали 9 млрд рублей премии по страхованию космических рисков, а перспективы на 2016 год пока туманны. Как санкции отразились на этом рынке, почему обычно не страхуются запуски Минобороны и кого дешевле застраховать — космонавта или космического туриста, в интервью Банки.ру рассказал президент Российской ассоциации авиационных и космических страховщиков и глава центра космического страхования «ВТБ Страхования» Павел ШУТОВ.
— Как себя чувствует рынок космического страхования? В прошлом году из 37 российских запусков не были застрахованы 17. Как это отразилось на рынке?
— Рынок чувствует себя неплохо. 17 незастрахованных запусков из 37 — это совершенно не печальный результат, а, наоборот, положительный. В прежние годы, когда страхование осуществлялось не системно, не было механизмов федеральных субсидий и финансовой поддержки на цели космического страхования от государства, соотношение было гораздо хуже. В России в 2015 году были застрахованы практически все запуски по федеральной космической программе, в том числе все коммерческие запуски. То есть тенденция 2015 года — вполне позитивная. По нашим данным, сборы российских космических страховщиков в 2015 году составили более 9 миллиардов рублей. Не застрахованы в основном запуски по программе Министерства обороны и суборбитальные запуски, которые и во всем мире практически никогда не страхуются.
— Почему?
— Это связано с трудностями доступа к информации, необходимой для оценки рисков. В случаях, когда космическая техника создается для нужд обороны, получение технической информации и иных деталей военных космических проектов весьма затруднительно.
— Какие у вас ожидания от 2016 года? Все, в том числе Роскосмос, говорят о сокращении финансирования…
— Рынок сейчас находится в настороженном состоянии. Потому что никто не понимает, как будут развиваться события в непростом, как мы чувствуем, 2016 году. Но пока мы работаем, как раньше. Как раз в условиях, когда не хватает денег, разумные хозяйственники поворачиваются лицом к вопросам страхования. Ведь каждая авария забирает у отрасли миллиарды рублей. И финансисты космических предприятий понимают, что лучше заплатить за страхование фиксированный процент стоимости от каждого запуска, чем вдруг получить незапланированный многомиллиардный убыток от аварии, разрушающий все бюджетные планы.
Настороженность вызвана в том числе и тем, что до сих пор не согласован ряд ключевых документов, которые дают базу для финансирования и устанавливают максимальные ставки тарифов для космического страхования.
— По ощущениям, как изменятся страховые тарифы в этих документах?
— Ощущение такое, что по ряду ракет-носителей тарифы будут скорректированы на основе летной статистики прежних трех лет. Ракета-носитель «Союз» летала вполне успешно, а «Протон» прошел эти годы с несколькими авариями, которые сопровождались крупными страховыми выплатами. Поэтому по «Протону» стоит ожидать повышения базовых тарифов, а по «Союзу» — снижения.
Кроме того, сейчас проходит согласование концепция страхования рисков космической деятельности. Возможно, она тоже внесет какие-то изменения в порядок страхования космических рисков в 2016 году и на последующие годы.
— Этот документ уже очень долго согласовывается, в чем там загвоздка?
— Да, действительно, концепция создается по поручению президента с 2014 года. Долгое согласование вызвано тем, что параллельно шли реформы космической отрасли. Менялось руководство Роскосмоса, менялась структура. Федеральное космическое агентство «Роскосмос» перестало существовать, теперь это госкорпорация «Роскосмос» — с другими функциями и новыми подходами к развитию космической отрасли. Сейчас документ находится в окончательной фазе разработки, но всю процедуру согласования пока не прошел.
— Как вы смотрите на перспективу работы со страховым брокером, который создается Роскосмосом?
— Мы уже сейчас активно взаимодействуем с новой командой Роскосмоса по страхованию. Сам брокер как юридическое лицо еще не создан, но его создание ожидается в ближайшее время. Подход Роскосмоса к централизации страхования кажется правильным и актуальным. Предприятий космической отрасли, которые объединяет госкорпорация, много. И полезно, чтобы страхование стало централизованным, систематизированным и подконтрольным напрямую руководству Роскосмоса.
— Как вы оцениваете убыточность в страховании спутников?
— При страховании космических аппаратов есть две основных фазы: страхование самого запуска, когда аппарат выводят на орбиту, и страхование орбитальной эксплуатации, когда космический аппарат выполняет свои функции на орбите в течение нескольких лет.
В прошлом году было две аварии на этапе запуска. В апреле был потерян корабль «Прогресс М-27М», который должен был доставить груз на МКС. Российские страховщики выплатили по этому случаю почти 2 миллиарда рублей. И в мае произошла авария ракеты «Протон» с космическим аппаратом «МекСат-1». Страховая выплата составила примерно 390 миллионов долларов. Это был коммерческий запуск в интересах иностранного заказчика. Российские компании не участвовали в страховании и перестраховании данного риска. Соответственно, и в выплате по данной аварии также не участвовали.
Кроме этого, в прошлом году случилось две аварии космических аппаратов на этапе орбитальной эксплуатации. К сожалению, в обоих случаях это были аппараты российского производства — ЕgyptSat и AMOS. По ним сейчас ведется расследование, специальные комиссии выясняют причины аварий, планируются страховые выплаты.
— По каким причинам в выплате может быть отказано?
— В космическом страховании есть типовые исключения из покрытия, и страховщики оценивают, не подпадают ли причины аварии под эти исключения. Поэтому максимально точное определение причин происшествий — это наиболее важный этап при урегулировании космических убытков. Кроме того, в выплате может быть отказано при предоставлении недостоверной информации о космическом риске, либо в случае преднамеренных или умышленных действий, либо бездействия страхователя, которые привели к убытку. Кроме типовых исключений, есть и необычные, характерные только для космического страхования. Например, воздействие противоспутниковых устройств, воздействие химического, биологического, биохимического, электромагнитного, ядерного, лазерного и другого противоспутникового оружия. Помимо этого, стороны договора космического страхования могут согласовать и уникальные исключения из покрытия или, наоборот, расширения покрытия, связанные со спецификой того или иного космического проекта. Например, исключение из покрытия рисков работоспособности каких-либо элементов или блоков космической техники.
— Нет ли сложностей с западными компаниями по перестрахованию космических проектов?
— Разумеется, каждый космический проект в большой доле перестраховывается за границей. Если речь идет о перестраховании серийной космической техники, например запусков ракет-носителей «Союз» на МКС, запусков аппаратов серии «Глонасс» — сложностей нет, есть даже некий переизбыток перестраховочной емкости. Кроме того, западными перестраховщиками рынок не ограничивается, очень активно работают альтернативные рынки — Китай, Вьетнам, Корея, Индия. Уже даже есть некая конкуренция между перестраховщиками классических и альтернативных рынков. Но уровень сложности перестрахования зависит от конкретного проекта, от статистики работоспособности той или иной космической техники и от размера бюджета на перестрахование.
Нередко возникают ситуации, когда размер перестраховочного бюджета ниже мнения рынка о стоимости перестрахования проекта. Или перестраховщиков не устраивает объем информации о риске. Или статистика работы космической техники неудовлетворительная. В таких ситуациях перестрахование становится очень сложным процессом.
— А с санкционными объектами и клиентами как обстоят дела?
— По таким рискам перестрахование сложнее. Здесь есть два варианта трудностей: либо предприятие — производитель космической техники может быть в санкционном списке, либо может быть санкционной сама техника, по своему функциональному назначению. То есть, например, техника для нужд Минобороны — автоматически санкционная. С этими проектами есть сложности с перестрахованием на классических европейских и американских рынках и тех рынках, которые поддерживают санкции. Но мы пытаемся справляться силами российского рынка и рынков альтернативных, которые санкционных обязательств не имеют.
— Национальная перестраховочная компания (НПК, создается как 100-процентная «дочка» Центрального банка. — Прим. ред.) как-то поможет вам в этом?
— НПК — это пока незаконченная история. Эта компания как раз и создается, чтобы работать с санкционными рисками России, но пока непонятны характеристики, что это будет за емкость, ее объем и порядок использования. Иными словами, пока неясно, как и на каких условиях эта компания будет принимать в перестрахование санкционные космические и иные риски.
Пока не появятся нормативные акты о функциях и порядке работы НПК, обсуждать достоинства или недостатки такого варианта решения санкционной проблемы в перестраховании преждевременно.
Близкий нам опыт создания подобной компании есть в Белоруссии. Там создана Белорусская национальная перестраховочная организация, куда, действительно, белорусские страховщики обязаны передавать все риски, которые выходят в перестрахование за рубеж. Они не имеют права самостоятельно перестраховывать свои риски за границей, могут двигаться только через «одни ворота».
— Это негативный опыт?
— Для рынка Белоруссии, где работает небольшое количество страховых компаний, наверное, это нормальный подход для централизации и контроля перестрахования. Для России такой подход вряд ли возможен — это создаст монополию перестраховочной деятельности и будет воспринято негативно и российскими страховщиками, и перестраховщиками зарубежных рынков.
— Как обстоят дела со страхованием космонавтов? Нет ли тут проблем с финансированием?
— Это страхование обязательное, в силу закона о космической деятельности РФ, который действует с 1994 года. При этом законом не установлены страховые суммы и иные условия страхования. Тем не менее сложилась практика, которая повторяется из года в год. Единым договором страхуется весь отряд космонавтов сразу на год. И страхованием покрываются все этапы деятельности космонавтов: подготовка к полету, сам космический полет и послеполетная реадаптация. При работе космонавта на Земле устанавливаются одни страховые лимиты, при работе в космосе — другие.
—- А какие?
— Страховая сумма на одного космонавта — порядка 7 миллионов рублей на Земле, порядка 14 миллионов рублей — в космосе, в таких опасных фазах, как запуск, работа на МКС, спуск с орбиты на Землю.
На период 2016 года тендер на страхование отряда космонавтов выиграло «ВТБ Страхование». По действующему сейчас договору застраховано 37 космонавтов.
— А где перестраховываются договоры по космонавтам?
— Страховые суммы по этим договорам небольшие, поэтому либо риски перестраховываются в России, либо крупная компания может не перестраховывать такие риски, а держать на своей ответственности.
Это что касается профессиональных космонавтов, которые официально входят в состав отряда. Но время от времени возникает эксклюзивная тематика — страхование космических туристов, когда на МКС летит два профессиональных космонавта и один турист. Туристы, как правило, проводят на МКС меньше времени — около недели, летят с одним экипажем, а возвращаются с другим, который закончил выполнение программы полета.
— Космические туристы тоже обязательно должны быть застрахованы?
— Да, конечно. Космические туристы в этом отношении приравниваются к профессиональным космонавтам. И вообще, космический турист — это обиходный термин. На самом деле такие туристы в полете получают статус космонавта-исследователя. Но опять же — для такой категории законом не предусмотрена страховая сумма. Практика показывает, что лимиты таких договоров больше. Стандартная страховая сумма — миллион долларов.
— Почему космического туриста застраховать дороже, чем космонавта?
Одно дело — страховать профессионалов, которые знают, что делать, и у которых риск получить травму меньше, и другое дело — турист, который летит с базовой, не специальной подготовкой.
— Какие именно случаи покрываются страховкой?
— Жизнь, здоровье космонавта, все травмы и увечья. Это одна из разновидностей страхования от несчастных случаев, просто на таких необычных этапах как предполетная подготовка, запуск на МКС, пребывание на МКС, спуск и послеполетная реадаптация на Земле, которая продолжается один или два месяца после полета, в зависимости от срока пребывания космонавта на орбите.
— Цена полиса не меняется в зависимости от пола, возраста, состояния здоровья?
— Вообще для полета в космос в основном проверяются здоровье и уровень физической подготовки. Если есть понимание, что организм готов для посещения космоса, возраст не помеха. Среди туристов были довольно возрастные люди. Пол тоже не является препятствием: и мужчины, и женщины были в космосе и в качестве профессиональных космонавтов, и в качестве туристов.
Страховой тариф всегда определяется индивидуально, в зависимости от уровня подготовки, возраста, здоровья туриста и программы его полета.
— Какие результаты по сборам за страхование космических рисков у «ВТБ Страхования»?
— «ВТБ Страхование» по сборам находится на четвертом месте на рынке космического страхования. Притом что компания работает в космическом секторе всего около полутора лет — с середины 2014 года.
Беседовала Елена ПЕТЕШОВА,
