Росэксимбанк возглавил новый человек, стоявший в свое время у истоков автоматизированных банковских систем. О том, какие планы и приоритеты у госбанка намечены на ближайшее будущее, что будет меняться в работе кредитной организации и в чем залог успеха современного российского банка, рассказал в интервью порталу Банки.ру председатель правления Росэксимбанка Андрей ПОЛЯКОВ.
— Андрей, как вы, программист по образованию, попали в банковский сектор?
— У меня специальность по первому образованию — «автоматизированные системы обработки информации и управления». По-простому это инженер-системотехник, или программист. А дипломная работа у меня была по теме «Экспертная система диагностики неисправностей магистрального газопровода». Надо сказать, что в то время (середина 90-х) промышленные версии ПО для банков были еще не сильно развиты, и параллельно с учебой я занимался программированием для одного банка — написал программку «Операционный модуль для расчета в рублях» на языке PAL (Paradox Application Language). Собственно, это и стало стартом — с 1995 года я пошел уже по банковской истории.
— Как изменилась с тех пор, на ваш взгляд, российская банковская система?
— Многое изменилось. Прежде всего, банки стали более универсальными и клиентоориентированными. Если оглянуться назад и проанализировать, как развивалась банковская система в стране, то можно отметить, что большинство появлявшихся частных банков (а именно они формировали банковскую систему) создавались как кэптивные кредитные организации, для себя — для осуществления расчетов внутри каких-то финансово-промышленных групп. Затем неминуемо шел процесс универсализации, большей клиентоориентированности, и по итогу в большинстве своем «кэптивные банкиры» приходили к необходимости обращать свой взгляд уже за пределы одного конкретного бизнеса или акционера. Это очень важный и значимый «сдвиг парадигмы».
Еще я бы отметил серьезную «зарегулированность» банковского сектора. Сегодня успешный и эффективный банк — это организация с высочайшим уровнем строгой штабной культуры.
— А что можно положительного отметить?
— Например, валютное законодательство и валютный контроль конца и середины 1990-х и сегодня — это две большие разницы. Тогда это была обязательная продажа, масса подтверждающих документов, куча разнообразных отчетов и так далее. А сейчас это сильно либерализованная история.
— И вы так считаете, даже несмотря на все сложности валютного и «антиотмывочного» законодательства?
— А это еще один ярчайший момент, который принципиально отличает современный банкинг. На мой взгляд, здесь важно выстраивать систему взаимного доверия и открытости. Банки сами стремятся быть максимально прозрачными и понятными регулятору, поверьте, никто из добросовестных игроков не заинтересован в разработке сложных запутанных схем, вызывающих дополнительные вопросы. И это также дает результаты — регулятор во многом стал лояльнее к тем банкам и менеджменту, которые по-честному стараются выправлять проблемные ситуации, выходя, пусть и со временем, на исполнение соответствующих требований. То есть, даже при наличии почти явных возможностей для жестких мер со стороны ЦБ, Банк России во многом стал смотреть на тенденцию — оценивать полезность для кредитной организации действий конкретного менеджмента, конкретных собственников. То есть происходит некое самооздоровление банка, и оно более эффективно в бизнесе, чем разного рода наказания.
— Третьему «Базелю» банки должны соответствовать с 1 января, но до второго добрались немногие. В Росэксимбанке задумывались о втором «Базеле», нужно ли это?
— Росэксимбанк — банк специализированный, мы институт развития, перед которым стоят совершенно определенные задачи — финансовая поддержка несырьевого экспорта путем предоставления специализированных кредитно-гарантийных продуктов. Российское регулирование признано Базельским комитетом как полностью соответствующее требованиям «Базеля», и в этой связи мы, как банк с лицензией, должны им соответствовать. Здесь важно то, что отметила председатель Банка России Эльвира Набиуллина в одном из своих выступлений, — что сегодня назрела необходимость внедрения пропорционального регулирования в банковской сфере, то есть уровень требований к банкам должен соответствовать набору совершаемых банковских операций и объему рисков, которые банк берет на себя. Это очень важно.
— Какова ваша краткосрочная задача как нового главы Росэксимбанка?
— Самая краткосрочная, самая явная задача — это продолжать наращивать объем поддержанного экспорта с одновременной оптимизацией процедуры принятия решений. Мы хотим максимально сократить время от момента обращения экспортера за кредитом до фактической выдачи денег, особенно когда есть покрытие от ЭКСАР. В конце августа состоялось заседание совета директоров банка, на котором для нас были определены достаточно жесткие КПЭ. Мы должны до конца 2016 года выдать 35 миллиардов рублей, а на сегодня выдано только 15 миллиардов. То есть это такая, без преувеличения, архиамбициозная задача. Тем не менее у банка сформирован хороший пайплайн сделок, спрос на кредитование экспортной деятельности растет. Важно отметить, что запущенная в прошлом году совместно с Минпромторгом программа поддержки высокотехнологичного экспорта, которая продолжается и в этом году показала свою и актуальность и эффективность. Вместе с этим для работы с долгосрочными и капиталоемкими проектами мы, конечно, сильно зависим от докапитализации. Проекты же на два-три года мы можем сделать за счет привлечения фондирования с рынка.
— Каковы приоритетные направления работы Росэксимбанка и группы РЭЦ до конца года?
— Если говорить в привязке к отраслям, то в портфеле самые разные сегменты экспортно ориентированного бизнеса, из наиболее актуальных — это машиностроение, транспорт, в том числе железнодорожный, энергетическое машиностроение, специальные машины. В последнее время очень много идет запросов из стран СНГ на специальную технику: для пожаротушения, для МЧС, для других подобного рода структур. Если говорить в страновом разрезе, то я бы совершенно четко следовал тому, где открывают точки для развития торговых домов «Российский экспортный центр». Это те направления, куда традиционно шел российский или советский экспорт, такие страны, как Аргентина, Казахстан, Вьетнам, Китай, Таджикистан, Беларусь, Иран, Индия.
— Как вы работаете с иностранными контрагентами?
— Давайте рассуждать вместе: какой самый правильный и популярный продукт по стимулированию национального экспорта в мире? Это кредитование иностранного покупателя. Порядка 80% сделок в мире с господдержкой идут именно по этому направлению. У нас же пока ситуация обратная. В силу ряда стереотипов российские компании для реализации своего экспортного потенциала ориентируются на привлечение так называемого предэкспортного финансирования. Большинство российских банков также предпочитает финансировать российского экспортера или, на крайний случай, работать через фондирование банка покупателя. Все это связано с множеством не до конца понятных российским банкам коммерческих и политических рисков, связанных на стороне иностранного покупателя. Мы же готовы совместно с ЭКСАР принимать такие риски, предлагая кредитно-страховое решение, которое, с одной стороны, не увеличивает и без того серьезную кредитную нагрузку на наши компании, а с другой — позволяет реально стимулировать спрос на российский экспорт. Таким образом, одним из векторов нашего развития — расширение партнерской сети за рубежом, я имею в виду более активную работу с торгпредствами, мы понимаем, что очень большой пласт можно поднимать, работая «от запроса». Это логичный и понятный путь. Вместе с этим серьезная работа РЭБ связана с развитием взаимоотношений с зарубежными банками-партнерами. При этом развитие корреспондентской сети — это не самоцель, мы должны создавать возможности для наших экспортеров и в тех странах, где практически невозможно получить информацию об иностранном покупателе, а через банк, соответственно, сделку можно реализовать.
— Если уж вы работаете с иностранными банками по этому направлению, то хочется спросить: какие есть еще направления работы? Обсуждаются ли, и с кем, переходы на взаиморасчеты в национальных валютах?
— Правильный вопрос. Действительно, расчеты в национальных валютах обсуждаются. Это непростое дело, оно, на мой взгляд, во многом должно быть субсидируемым. Если мы что-то поставляем за границу и в ответ ждем не денег, а, например, встречный товар, то это фактически расчеты в национальных валютах. И здесь в государственных интересах договориться о «правилах игры». Это что-то сродни тому, чем занимался в свое время Внешэкономбанк, проводя расчеты в так называемых клиринговых валютах.
— А как сотрудничаете и планируете развивать сотрудничество с российскими банками?
— Есть одна мысль, мы про нее говорили еще год назад. Сейчас она больше выкристаллизовывается в нечто конкретное. Суть в том, что немногие банки из регионов могут получить рефинансирование в ЦБ в силу разного рода ограничений. Мы говорим о том, что у нас есть возможность покупать портфели экспортных кредитов, тем самым рефинансируя региональные банки, позволяя им оборачивать активы. Сегодня мы уже ведем регламентную проработку данной программы и до конца этого года, надеюсь, сможем презентовать ее для открытого обсуждения. Здесь встает вопрос: будет ли банку это интересно и зачем ему продавать хорошие кредиты? На такой вопрос мы готовы предложить вариант, когда банк оставляет у себя обслуживание таких кредитов за какую-то комиссию, а сам кредит находится в портфеле Росэксимбанка. С точки зрения клиента, такая схема, возможно, будет способствовать оптимизации процентной ставки, особенно для проектов в области экспорта высокотехнологичной продукции.
— Что нужно или чего не хватает, чтобы запустить этот сервис или продукт?
— Помимо методологической подготовки в части, прежде всего, определения критериев, отнесения к так называемым кредитам, которые мы готовы будем выкупать, критериев по аккредитации участников программы, нужно и согласование подходов с ЦБ.
— Получается некий кредитный конструктор квазирефинансирования...
— Я бы так хотел прийти к бизнес-модели Форда, у которого четыре платформы и 80 моделей. Очень бы хотелось так тоже сделать: четыре платформы, а из них собирать разного рода предложения, актуальные для каждого конкретного случая. В идеале создание таких решений, которые можно передать в региональные центры поддержки экспорта (партнерская сеть Российского экспортного центра) для их предложения региональным экспортно ориентированным компаниям, а впоследствии, возможно, и в торговые дома РЭЦ за рубежом.
— Что для этого нужно сделать?
— Очень важна здесь обратная связь от самих экспортеров: мы всегда открыты к диалогу — подсказывайте нам, где те грабли, на которые вы уже наступали, где те грабли, на которые наступали ваши банки. Все, что вы нам расскажете, для нас будет иметь колоссальное значение и позволит избежать ошибок в выстраивании эффективной государственной системы поддержки экспорта.
А мы постараемся, удаляя излишества, оставлять только все самое необходимое.
Беседовал Михаил ТЕГИН,
