В ходе сессии «Топ-7 реформ в следующие 7 лет» Форума стратегических
инициатив в Астане заместитель премьер-министра – министр торговли и интеграции
Серик Жумангарин рассказал, как международная повестка дня влияет на реформы в
нашей стране.
Ранее в ходе форума директор Казахстанского института стратегических
исследований при Президенте РК Еркин Тукумов прокомментировал критику по поводу
частой смены стратегий развития Казахстана.
«Частая смена стратегий развития Казахстана происходит из-за
необходимости адаптации к современным быстроменяющимся процессам. Также это
является следствием отсутствия в Казахстане грамотной базы специалистов по
странам, которые нас окружают – Китаю, России, странам Центральной Азии»,
- отметил он.
В свою очередь, вице-премьер порассуждал, почему опыт Южной Кореи,
который экспертами часто приводится как передовой, в условиях Казахстана
невозможен.
«Британский экономист, соавтор книги «Why nations fail?» Джеймс
Робинсон сегодня на форуме говорил об опыте Южной Кореи. Тогда, может быть,
легче было немного работать. Не было такого законодательства, сильно не давили
нормы Всемирной торговой организации, была огромная поддержка со стороны США.
Сейчас условия немного другие, они пожестче. Но в целом все зависит от воли, в
каком направлении ты предполагаешь двигаться», - подчеркнул Серик Жумангарин.
Новые геополитические акценты
По словам Серика Жумангарина, до недавнего времени структуру мирового хозяйства, экономики определяли две большие оси: отношения между Китаем и США, так
называемая Chinmerica,
и Eurussia (Европы и
России). Но сегодня оба эти направления уже не работают.
Chinmerica
предполагала поставку дешевой продукции из Китая и вливание инвестиций со
стороны Америки. Eurussia
– дешевое сырье из России в обмен на продукцию Европы.
«После 2016 года начинается уже технологическая гонка, которая
сейчас перерастает в определенные экономические войны. Создаются новые оси, которые
можно назвать Chi-Russia и
Ru-India. Это происходит потому, что сейчас
в больших международных организациях сложно находить общий язык. Лучше работают
пары, когда есть какие-то региональные интересы», - отметил вице-премьер.
В сложившихся условиях угрозы энергетического и продовольственного
кризиса все страны включили протекционизм.
В этой связи Казахстан вынужден проводить реформы в сельском
хозяйстве.
Вместо громоздких отраслевых программ будут приниматься планы
регионов
«Начнем с молока. Нам необходимо в первую очередь привести в порядок
статистику. То есть мы должны понять, что у нас молока не хватает, определить
какое-то его количество и гарантировать стабильность субсидий, и при этом
поставить какие-то политические структурные условия. Как и в Корее, здесь нужно
назначить определенных чемпионов. Мы говорим, что это будут хозяйства, у
которых есть кормовая база развития молочно-товарного животноводства. Для этих
целей мы, безусловно, будем выделять дешевые деньги для того, чтобы быстрее
нарастить поголовье и товарно-молочное производство», - отметил Серик Жумангарин.
Он подчеркнул, что субсидии не будут даваться на
постоянной основе.
«Я недавно ездил в «Олжа Агро» (холдинг агропромышленного сектора
Казахстана в Костанае – Ред.), генеральный директор холдинга Айдарбек
Ходжаназаров такую интересную сказал фразу, что субсидии – это костыль для
человека. Они помогают передвигаться какое-то время, но здоровым не делают. То есть субсидии – это костыль до определенного момента. До определенного
уровня производства в этой сфере, либо до определенного уровня развития
предприятий. Субсидии не вечные», - подчеркнул Серик Жумангарин.
По его словам, в сельском хозяйстве важно использовать имеющийся
потенциал внутренних рек. Речь, прежде всего, идет о северных реках (Иртыш,
Ишим и Тобол), и единственным фактором, от которого должны зависеть аграрии,
должна быть погода.
Но особенно важно продавать не сырье, а продукцию высокого передела.
«Изменение логистики поставок сейчас неминуемо приведет к тому, что
нам необходимо будет рассматривать глубину передела. В данном случае
сельскохозяйственной продукции. Традиционные зерновые рынки, куда мы поставляли
продукцию, сейчас становятся зоной ожесточеннейшей конкуренции, в направлении Север-Юг.
Для того чтобы идти торговать дальше, с
зерном туда уже доезжать достаточно сложно. Необходима продукция дальнейшего передела
зерна», - считает вице-премьер.
На смену громоздким отраслевым программам, которые предполагают достаточно
сложный мониторинг, так как они обеспечены огромным количеством индикаторов, должны
приходить отраслевые планы регионов, которые легко мониторить.
Привычки покупателей меняются: как не потерять объемы торговли
Сегодня доля ВВП Казахстана в торговле составляет 18,3%. При этом привычки
населения планеты меняются, в том числе – и в нашей стране.
«Сейчас 63% населения Земли моложе 40 лет. Они сберегают деньги,
потребляют еду и напитки немного другого качества, но равнодушны к машинам и
одежде. Квартиры в основном арендуют. 85% покупок совершают онлайн, и 40% совершают
покупки через мобильные телефоны. Это может привести к тому, что торговля будет
постепенно уходить в цифровой формат, и традиционные магазины, которые мы
привыкли видеть, уйдут в магазин-склад, а потом и бондовый склад», - отметил Серик Жумангарин.
Поэтому Казахстан будет вкладывать ресурсы в строительство
современных торговых площадей категории А.
«В этом плане государственная политика должна каким-то образом видоизменяться.
Какой-то баланс необходимо будет соблюдать. Хотя сейчас мои консультанты
говорят, что в среднем средний казахстанец еженедельно делает 4 покупки: 2 он
делает в магазинах у дома. Это то, что он под мышкой может унести, а 2 – в
больших магазинах. Будет ли он завтра вообще из дома выходить, или поход в
магазин станет как сейчас поход в кинотеатр, прогулка для всей семьи, а все
остальное будет онлайн? Все это необходимо понимать, потому что мы не можем
потерять торговлю. Ее либо нужно наращивать, либо, по крайней мере, не уменьшать»,
- считает глава министерства торговли и интеграции.
Заявленные Казахстаном на 2021 год цели по наращиванию
несырьевого экспорта не достигнуты
Как транзитная, так и торговая логистика сегодня меняется. И хотя
Казахстан в последние годы нарастил свою долю в направлении «Западная
Европа-Западный Китай» (Восток-Запад), взоры всех стран прикованы к экономическому коридору Север-Юг.
«Смена коридоров приводит к изменению парадигмы производства. Если на
коридоре Восток-Запад наблюдается борьба качества за европейские, американские рынки,
то на коридоре Север-Юг качество не играет первостепенной роли. Будет играть
роль вопрос количества перевозок по приемлемым ценам, поскольку там такие же
развивающиеся рынки, но там будет достаточно жесткая конкуренция, мы ее уже
испытываем. Мы обязаны будем проводить диверсификацию рынков, в связи с чем будет
необходимо уходить на более глубокие переделы», - подчеркнул министр.
Поэтому реформы Казахстана коснутся всех сфер, от энергетики с
повышением роли газа – до образования с подготовкой профессиональных кадров.
«Вы наверное согласитесь, что внешние макроэкономические условия
достаточно благоприятны для Казахстана: у нас рекордный экспорт, скорее всего,
будет достаточно большой торговый профицит. Американский экономист Нуриель
Рубини, который предсказал кризис 2008 года, прогнозирует, что начинается
большой мировой глобальный кризис. Возможно, начнется рецессия. Есть ли в
Казахстане план B или C
на случай того, если цены на нефть сильно упадут?» - спросил у вице-премьера
модератор сессии, экономист, директор Центра прикладных исследований «TALAP»
Рахим Ошакбаев.
Серик Жумангарин ответил, что не хочет занимать время участников
форума и пересказывать весь прогноз социально-экономического развития (ПСЭР) Казахстана,
но там заложены все варианты, в зависимости от того, какой будет стоимость
нефти.
«У государства есть и план B, и план C.
Ситуация на внешних рынках заставляет менять парадигму. К 2025 году объем
обработанного экспорта в Казахстане должен составлять 41 млрд тенге. Причем
здесь о сырьевом экспорте речь даже не идет. Он сам по себе. 41 млрд должен
составлять именно обработанный экспорт. Это говорит о том, что сегодня мы
совсем другие планы перед собой ставим», - подчеркнул заместитель
премьер-министра.
Однако пока власти Казахстана не смогли обеспечить достижение
поставленных целей. Так, согласно программе «Национальная экспортная стратегия», объем несырьевого экспорта к 2022 году должен был составить 31,8 млрд долларов
(из которых 22,5 млрд должны приходиться на обработанные товары, а 9,3 млрд –
на услуги).
Однако по итогам 2021 года объем несырьевого экспорта товаров и
услуг в нашей стране составил 25,6 млрд долларов (19,8 млрд пришлось на экспорт
обработанных товаров и 5,8 млрд – на экспорт услуг). Радует только одно – это на 25,4% больше по сравнению с 2020 годом. Тем не менее отставание почти
на 6 миллиардов долларов от запланированных показателей достаточно существенно.
Сможет ли правительство совместно с ответственными институтами
квазигосударственного сектора в лице экспортной страховой компании
KazakhExport, Казахстанского центра индустрии и экспорта QazIndustry и Центра
развития торговой политики QazTrade нарастить эти обороты в текущем году –
покажут итоги 2022 года.