Финансовый рынок в кольце санкций и контрсанкций
Западные санкции и собственная тенденция России к самоизоляции придают новые черты отечественному финансовому сектору. Рынок меняется, и его участники уже почти научились жить без внешних заимствований, с дорогими средствами ЦБ, скачущими валютными курсами и растущей внутренней долговой нагрузкой. Окончательно адаптироваться к этим новым условиям мешает только надежда на то, что они не навсегда.
Попытка Банка России с помощью интервенций удержать курс доллара на фоне стремительно дешевеющей нефти и введения экономических санкций привела лишь к быстрому расходованию золотовалютных резервов. И уже в 2015 году рубль был предоставлен самому себе.
Это вылилось в головокружительные скачки курса российской валюты, на фоне которых динамика валют других развивающихся стран выглядела, как прыжки детворы через веревочку во дворе зала, где олимпийцы соревнуются в прыжках на батуте. Зато консерватизм Банка России позволил сохранить большую часть ЗВР. Наученные горьким опытом 2008-2009 годов, промышленные компании также проводили консервативную политику, заранее сокращая свою задолженность. А так как перспектив для развития производства пока не видно, бизнес продолжает досрочно погашать свои долги, и весьма высокими темпами.
Такая ситуация уже привела к дефициту размещений на внешних рынках, что вызвало ажиотаж со стороны западных инвесторов в отношении редких выпусков корпоративных еврооблигаций. Тем более что введенные полтора года назад санкции в первую очередь ударили по фондовому рынку. Рост риска у российских активов на фоне снижения суверенного рейтинга до мусорного уровня спровоцировал массовую распродажу бумаг.
Однако после взлета ставок, в том числе и после резких действий ЦБ для предотвращения валютных спекуляций, российский рынок стал вновь привлекательным для инвесторов, пусть и спекулятивно настроенных.
Доля нерезидентов в разных сегментах фондового рынка восстанавливается. Стабилизация ситуации в экономике привела к снижению процентных ставок, что еще больше повысило привлекательность российских долговых инструментов.
Шоковая терапия ЦБ через подъем ключевой ставки привела к резкому удорожанию ресурсов для банков. Однако уже к середине года банки стали замещать дорогие заимствования у Банка России более дешевыми — у граждан. В результате объемы депозитов физических лиц продолжали расти даже в условиях сокращения их доходов и роста просроченной задолженности по кредитам. Причем большой популярностью пользовались валютные вклады, так что у банков наметился избыток долларов. В условиях же стагнации рынка кредитования, как корпоративного, так и розничного, банки вынуждены были пускать ее на погашение валютных займов или выкуп валютной задолженности промышленных предприятий.
Пока ситуация на российском финансовом рынке напоминает сжатую пружину. Кажется, что достаточно будет ослабления любого негативного фактора, чтобы она начала стремительно распрямляться. Например, ослабления санкционного давления, или небольшого подъема цен на рынке нефти, или осуществления новых инвестиционных проектов с Китаем. Только когда хотя бы один из этих факторов проявится, сейчас никто не скажет.
Дмитрий Ладыгин
Финансовый рынок в кольце санкций и контрсанкций Западные санкции и собственная тенденция России к самоизоляции придают новые черты отечественному финансовому сектору. Рынок меняется, и его участники уже почти научились жить без внешних заимствований, с дорогими средствами ЦБ, скачущими валютными курсами и растущей внутренней долговой нагрузкой. Окончательно адаптироваться к этим новым условиям мешает только надежда на то, что они не навсегда. Попытка Банка России с помощью интервенций удержать курс доллара на фоне стремительно дешевеющей нефти и введения экономических санкций привела лишь к быстрому расходованию золотовалютных резервов. И уже в 2015 году рубль был предоставлен самому себе. Это вылилось в головокружительные скачки курса российской валюты, на фоне которых динамика валют других развивающихся стран выглядела, как прыжки детворы через веревочку во дворе зала, где олимпийцы соревнуются в прыжках на батуте. Зато консерватизм Банка России позволил сохранить большую часть ЗВР. Наученные горьким опытом 2008-2009 годов, промышленные компании также проводили консервативную политику, заранее сокращая свою задолженность. А так как перспектив для развития производства пока не видно, бизнес продолжает досрочно погашать свои долги, и весьма высокими темпами. Такая ситуация уже привела к дефициту размещений на внешних рынках, что вызвало ажиотаж со стороны западных инвесторов в отношении редких выпусков корпоративных еврооблигаций. Тем более что введенные полтора года назад санкции в первую очередь ударили по фондовому рынку. Рост риска у российских активов на фоне снижения суверенного рейтинга до мусорного уровня спровоцировал массовую распродажу бумаг. Однако после взлета ставок, в том числе и после резких действий ЦБ для предотвращения валютных спекуляций, российский рынок стал вновь привлекательным для инвесторов, пусть и спекулятивно настроенных. Доля нерезидентов в разных сегментах фондового рынка восстанавливается. Стабилизация ситуации в экономике привела к снижению процентных ставок, что еще больше повысило привлекательность российских долговых инструментов. Шоковая терапия ЦБ через подъем ключевой ставки привела к резкому удорожанию ресурсов для банков. Однако уже к середине года банки стали замещать дорогие заимствования у Банка России более дешевыми — у граждан. В результате объемы депозитов физических лиц продолжали расти даже в условиях сокращения их доходов и роста просроченной задолженности по кредитам. Причем большой популярностью пользовались валютные вклады, так что у банков наметился избыток долларов. В условиях же стагнации рынка кредитования, как корпоративного, так и розничного, банки вынуждены были пускать ее на погашение валютных займов или выкуп валютной задолженности промышленных предприятий. Пока ситуация на российском финансовом рынке напоминает сжатую пружину. Кажется, что достаточно будет ослабления любого негативного фактора, чтобы она начала стремительно распрямляться. Например, ослабления санкционного давления, или небольшого подъема цен на рынке нефти, или осуществления новых инвестиционных проектов с Китаем. Только когда хотя бы один из этих факторов проявится, сейчас никто не скажет. Дмитрий Ладыгин
