Обвал мировых фондовых рынков в январе мало чего общего имеет с ситуацией в Китае, чего не скажешь о США, точнее о процентных ставках страны. На доллар возлагаются надежды, и от него ожидают дальнейшего роста.
Однако, как пишет в своей статье для Institutional Investor основатель инвестиционной компании Ashmore Group, которая специализируется на инвестициях в развивающиеся рынки, Джером Бут, в ближайшее время валюта США может заметно ослабнуть. И сигнал о начавшемся падении доллара поступит из Китая.
Перед нами пример одной из интереснейших особенностей современной финансовой системы. Объясняя те или иные события, участники рынка имеют разные модели реальности. В том случае, когда перевешивает определенная модель, на рынке может начаться движение – в том числе и кризис. Динамика подобных изменений отразилась даже в ценах на активы. Разгадка возможных вариантов развития событий состоит в том, чтобы предвидеть различные точки зрения, а также знать тех, от кого они исходят, то есть понимать структуру инвестиционной базы, а также различать убеждения тех или иных типов инвесторов.
Есть две глобальные структурные проблемы: огромные долги в развитых странах и дисбаланс международной валютной системы. Эти вопросы лежали в основе финансового кризиса 2008 года.
Вторая проблема провоцирует первую: сбережения азиатских стран толкнули вниз кривую доходности США и способствовали чрезмерным заимствованиям. Наряду с системой слабого регулирования это и привело к кризису 2008 года, так как вмешательства правительства было недостаточно. ФРС видела себя в качестве единственного института, который мог остановить экономику США от шага в пропасть.
Программа по количественному смягчению способствовала многократному увеличению ликвидности в банках и, как следствие, росту цен на активы, что позволило банкам рекапитализировать себя.
Однако признать себя таковыми означало вызвать неопределенность и спровоцировать депрессию, хотя эти меры и были предприняты для того, чтобы избежать депрессии. Так центральные банки провели разграничение между максимальной и оптимальной прозрачностью. Рынки, которые до конца еще этого не осознали, были введены в заблуждение намеренно.
Одним из результатов количественного смягчения стал больший цикл накопления компаниями складских запасов. Топ-менеджмент компаний строил слишком позитивные прогнозы относительно будущего экономики США, в результате чего наращивал объем запасов товаров и сырья, необходимых для изготовления продукции, с целью нарастить долю рынка после кризиса. Однако этим радужным мечтам не было суждено сбыться.
После запуска программы количественного смягчения экономика США продемонстрировала лишь несколько кварталов здорового роста. И это вовсе не показатель восстановления экономики страны. Количественное смягчение, возможно, предотвратило депрессию, но не стимулировало экономику США. Потребительские цены остались на прежнем уровне.
Огромные объемы ликвидности, которые присущи программам количественного смягчения, способствуют лишь появлению завышенных цен на активы, главным образом на развитых рынках и в долларовом эквиваленте.
Центральные банки, которые не стали реализовывать программы количественного смягчения, в первую очередь ЦБ развивающихся стран, были вынуждены фиксировать падение собственных валют по отношению к доллару. Однако это происходило не из-за мирового финансового кризиса.
МВФ предупреждал о чрезмерном укреплении доллара и риске возобновления рецессии, в случае если ФРС повысит процентные ставки.
Однако в декабре у ФРС не было больше оправданий, чтобы не проводить повышения ставки. И потрясения, свидетелями которых мы сейчас являемся, вызваны сомнениями инвесторов, которые не верят в то, что экономика США сможет восстановиться.
Что будет дальше? Юань был привязан к доллару и потому так высоко оценивался. Его отвязка от доллара мотивирована не повышением конкурентоспособности китайской продукции, а необходимостью подготовить юань в качестве альтернативной резервной валюты. Да, был отток денег, когда произошла отвязка в августе. И так должно быть всегда, учитывая крайне высокие денежные запасы в китайской экономике – это побочный эффект кредитного бума после 2008 года. Ограниченный выбор финансовых инструментов, а также однородная базовая инвестиционная структура, впоследствии привели к краткосрочной волатильности.
Последние крупные дисбалансы были зафиксированы МВФ в 1960-х годах. США накопили обязательства, которые значительно превышали запасы золота во всех странах Бреттон-Вудской системы.
Страны-кредиторы в Западной Европе в 1971 году потеряли терпение относительно США. И президент Ричард Никсон был вынужден отказаться от золотого стандарта. Из истории известно, что "Никсоновский шок" был осознанным выбором США.
Никсон мог попытаться замолчать проблему золотого стандарта и сохранить золотой запас страны, однако был вынужден сразу же отказаться от привязки доллара к золоту на фоне резкого оттока драгоценного металла из страны. В результате доллар рухнул с $35 за унцию до $194 за унцию в 1974 году. Затем наступили хаос и целых десять лет высокой инфляции.
К счастью, сегодня в США в качестве основного кредитора развивающихся рынков возможна более постепенная корректировка в международной валютной системе.
Центробанки развивающихся рынков и другие кредиторы не хотят быть последними в кювете обесценившегося доллара, также они не хотят быть первыми, кто пострадает от краткосрочной потери конкурентоспособности торговли.
Следовательно, они мотивированы последовать примеру Китая. После того как валютный рынок Поднебесной стабилизируется в ближайшие недели или месяцы, возможно, следует ожидать, что, после небольшой паузы, юань получит статус резервной валюты, а валюты развивающихся стран начнут одновременно укрепляться к доллару.
