В Германии завершился Берлинский кинофестиваль
Берлинский кинофестиваль
Фотогалерея
Как и ожидалось, «Золотой медведь» — главный приз 66-го Берлинского фестиваля – присужден фильму Джанфранко Рози «Огонь в море». Итоги фестиваля обсуждает АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Выступая на церемонии закрытия, директор Берлинале Дитер Косслик отметил его самый необычный и волнующий момент. То был запланированный на самый конец фестиваля день премьеры филиппинской картины “Колыбельная скорбной тайне”, которую снял известный своим художественным радикализмом и «партизанской» методологией режиссер Лав Диас и метраж которой составляет ни много ни мало восемь часов. Шутник Косслик пообещал, что впредь на Берлинале будут только такие фильмы: премьеры придется начинать с утра, днем прерываться на ланч, а завершать вечером, аккурат к ужину. В общем, кино, отвечающее ритму нормальной жизни. Это и в самом деле был революционный эксперимент, и не все его выдержали: кто-то сбежал после первого или второго часа, тут же бросившись уличать поклонников невыносимого фильма в глупом снобизме, те же, кто остались до конца, были вознаграждены незабываемым впечатлением, а создатели «Колыбельной» – овацией. Аплодировали и фильму, и собственному терпению: скучно не было ни минуты, а вот спина болела, как после транслатлантического перелета в экономклассе. Можно не сомневаться, что именно этим показом 66-й Берлинале останется запечатлен в истории.
По содержанию «Колыбельная» — рефлексия на тему филиппинской революции (принявшей форму освободительной войны против испанцев) и порожденных ею мифов. В центре –вопрос о патриотизме, истинном и ложном. Драматургически картина сконцентрирована вокруг двух эпизодов, снятых с полным погружением. В одном три женщины в длинных платьях босиком прочесывают опасные джунгли и зловонные реки в поисках тела убитого мужа одной из них, предводителя революции Андреса Бонифасио. В другом поэт, тоже прокладывая путь через джунгли, выносит в безопасное место истекающего кровью друга, соратника Андреса. В основное действие вторгаются гротесные декадентские сцены и мифологические персонажи (например, люди-лошади), герои читают стихи о своей любимой страдающей родине — Филиппинах. По форме эта грандиозная черно-белая (но с иллюзорным мерцанием цвета) картина приближается к воплощению мечты Андрея Тарковского о «запечатленном времени»: его длительность, ломающая условные понятия о метраже кинозрелища, становится новым художественным прорывом к реальности. Осуществить его помогает современная съемочная техника, которой не было во временя Тарковского. Зато тогда были сильны и достаточно многочисленны мыслящие режиссеры-авторы, сегодня их остались единицы – такие, как Лав Диас.
Берлинское жюри во главе с Мэрил Стрип не решилось наградить «Золотым медведем» этот фильм, выламывающийся из рамок всех конкурсов и фестивалей. Ему присудили имеющий статус «Серебряного медведя» приз Альфреда Бауэра «за открытие новых перспектив». Формально правильно, по сути же – нет, ибо «Колыбельная» оказалась в ряду шести других фильмов, тоже награжденных «Серебряными медведями», но несоизмеримых с ней по своей значимости. Особенное недоумение (в том числе, кажется, и у самой лауреатки) вызвала награда «за лучшую режиссуру» француженке Мии Хансен-Лев. Снятая ею женская возрастная драма «Будущее» мила и забавна, но не более того. Она похожа на другие фильмы французских женщин-режиссеров, по совместительству актрис: их нынче принято поощрять и всячески раздувать на новейшей волне феминизма. Никакой примечательной режиссурой тут и не пахнет, награждать было за что лишь исполнительницу главной роли Изабель Юппер, но жюри предпочло (в данном случае справедливо) датчанку Трине Дюрхольм из фильма Томаса Винтерберга «Коммуна».
Переоценена и «Смерть в Сараево» Даниса Тановича, которой достался Большой приз жюри (второй по рангу) плюс приз международной критики ФИПРЕССИ. Эта энергичная картина передает ощущение балканского хаоса, который никак не угомонится вот уже сто лет, но режиссерского блеска фильму явно не хватает, и местами он проваливается в скороговорку и банальность. Тем не менее восточно-европейское кино выгодно смотрелось на общем фоне берлинской программы, а еще один «Серебряный медведь», на сей раз за сценарий, присужден картине «Соединенные штаты любви» Томаша Василевского – об изломанных женских судьбах в душном климате польского социализма. Вообще жюри явно отдало приоритет новым «экзотическим» территориям, полностью проигнорировав Голливуд. Ни «Гений», ни «Midnight Special» никакими наградами отмечены не были, а Колину Ферту, Джуду Лоу и Майклу Шеннону заправлявшая этим процессом Мэрил Стрип предпочла молодого тунисского актера Маджида Мастуру, сыгравшего в фильме «Хеди». Эта картина режиссера Мохамеда Бен Аттии, продюсированная при участии братьев Дарденн, вообще всем пришлась по нраву, а специальное жюри наградило ее призом за лучший дебют. Помимо объективных достоинств, фильм об инфантильном молодом человеке из традиционной семьи, переживающем позднее взросление и тягу к свободному выбору, воспринимался как актуальная метафора бурных перемен в арабском мире.
В целом вердикт жюри был встречен благосклонно, и залогом тому стал даже не авторитет Мэрил Стрип, а беспроигрышный выбор в качестве главного лауреата фильма «Огонь в море» о трагедиях массовой миграции на острове Лампедуза. Беженцы были в центре внимания 66-го Берлинале: в помощь им прямо в фестивальном Дворце собирались пожертвования, среди них распространялись бесплатные билеты на просмотры, о них не раз вспоминали со сцены в своих речах победители фестиваля. «Огонь в море» принес режиссеру Джанфранко Рози второго серьезного зверя в его коллекцию наград: до «Золотого медведя» он уже был награжден «Золотым львом» в Венеции, и тоже, на зависть режиссерам-игровикам, за документальный фильм. Тенденция, однако, нравится это кому или нет.
