Сотрудники госкорпорации винят в кризисе себя и правительство
"Ъ" стали известны оценки кризиса в ВЭБе, сделанные самими же сотрудниками по просьбе нового главы института развития Сергея Горькова. Активность проявили почти 40% сотрудников, почти все оказались самокритичны и заявили о готовности меняться. Впрочем, по мнению экспертов, для разрешения ситуации в ВЭБе важна не только позиция его сотрудников, но и готовность властей изменить отношение к институтам развития.
О том, что на закрытом интернет-портале ВЭБа вчера вечером были размещены результаты опроса сотрудников госкорпорации об оценке ситуации в ней, рассказали "Ъ" сотрудники ВЭБа. Опрос проводился со 2 по 15 марта по инициативе нового главы ВЭБа Сергея Горькова и был добровольным. Участие в опросе приняли 762 человека, то есть 37% всех сотрудников ВЭБа. "Как указано в опубликованных материалах, это самый высокий показатель за всю историю опросов, проводимых на интернет-портале ВЭБа,— говорит собеседник "Ъ" из числа сотрудников госкорпорации.— Отвечать можно было анонимно или авторизованно, но большинство (455 человек) предпочли не скрывать своих имен",— рассказал один из собеседников "Ъ". Более того, что нетипично для госслужащих, в оценке ситуации сотрудники были весьма самокритичны. 99% опрошенных считают, что ВЭБ испытывает трудности (54%) и даже находится в кризисе (45%). И только 5 человек из более чем 760 принявших участие в опросе сочли, что проблем в ВЭБе нет. Впрочем, такая оценка не удивительна, учитывая, что масштаб средств, необходимых для разрешения проблем ВЭБа, оценивается в 1,5 трлн руб.
В кризисе, в котором оказался ВЭБ, большинство сотрудников, принявших участие в опросе (70%) винят если не самих себя, то все же внутренние проблемы госкорпорации.
Среди названных проблем — бюрократия в ущерб эффективности, излишняя иерархичность, нечеткое разграничение полномочий, формальный подход к выполнению заданий, отсутствие командного духа и нацеленности на результат, министерская корпоративная культура, отсутствие автоматизации процессов, неотлаженные бизнес-процессы, рассказывают источники "Ъ".
При этом, как следует из опроса, 99% респондентов готовы к переменам, больше половины — абсолютно. Часть персонала высказала целую серию предложений, в целом не характерных для бюрократических госструктур. В их числе — пересмотр стратегии развития с привязкой к показателям эффективности сотрудников и подразделений, создание профильного департамента по работе с проблемной задолженностью (по словам источников "Ъ", данная инициатива уже реализуется), усиление контроля и личной ответственности руководителей, уход от "министерского" стиля управления, модернизация IT.
При этом 19% респондентов указали на необходимость организации в ВЭБе столовой с качественной пищей и приемлемыми ценами и улучшение условий труда в целом — видимо, взамен на повышение эффективности своей работы.
Подобная кооперативность сотрудников прежде столь закрытой структуры, как ВЭБ, вовсе не удивительна, хотя для "почти чиновников", коими по факту являются сотрудники ВЭБа, степень отклика на опрос была действительно высокой, указывают эксперты. Впрочем, это вполне объяснимо, отмечают они. По словам главы совета директоров агентства Top Contact Артура Шамилова, у рыночных организаций с высоким уровнем вовлеченности сотрудников в рамках подобных опросов участие принимают более половины сотрудников, но для госкорпорации, как ВЭБ, показатель 37% действительно высок. "Сотрудники пока не знают хорошо новое руководство и предпочитают не игнорировать его просьбы,— указывает господин Шамилов.— Поэтому, скорее всего, многие решили поучаствовать в этом опросе и показать свою активную позицию и готовность конструктивно участвовать в повестке нового руководителя".
Впрочем, насколько удачной будет синергия старых кадров и нового руководства — вопрос. Во-первых, непонятно, в какой степени сотрудники ВЭБа были искренни в своих ответах, хотя выглядит перечень проблем вполне объективно. "Список перечисленных недостатков хорошо отражает проблемы, характерные для крупных институтов развития",— полагает принципал Oliver Wyman Максим Богдашкин. Во-вторых, причинами сложившейся ситуации наравне с внутренними факторами были названы и внешние: экономическая ситуация в стране, санкции, а также подход правительства к роли ВЭБа (в частности, сотрудники госкорпорации указывали на давление со стороны правительства в части финансирования низкодоходных проектов и игнорирование и позиции самого ВЭБа), указывают источники "Ъ".
Решить все эти проблемы будет весьма непросто, считают эксперты. "Институты развития традиционно менее дистанцированны от государства. Однако, несмотря на то, что уровень их избирательности — аппетита к риску — определяется правительством, в международной практике он прозрачен для менеджмента и не подвержен резким "ситуативным" исключениям. Банки развития, как правило, занимаются более долгосрочными, ресурсоемкими проектами, чем рыночные институты",— говорит Максим Богдашкин. По мнению управляющего партнера компании FinPoint Сергея Будкина, главная причина кризиса ВЭБа — это то, что нет четкого определения, институтом развития чего он должен быть. "Даже в крайне благоприятных экономических условиях (каковыми были годы высоких цен на нефть), когда ресурсы государства велики, банк развития не может быть all things to all people,— отмечает он.— Государство должно довести до него приоритеты, этих приоритетов должно быть ограниченное количество, а процедура принятия решений должна базироваться на сугубо экономических факторах". В любом случае в целом подобные опросы — хороший инструмент для быстрой ориентации руководителя на новом месте, считает господин Богдашкин, но оговаривается: "Для полной оценки ситуации необходима детальная диагностика, по итогам которой перечень проблем может измениться или расшириться".
