Управляющий директор, председатель корпоративного и инвестиционного банка Citi в России и СНГ Иракли Мтибелишвили — о финансовом положении компаний в условиях закрытых рынков.
— У российских заемщиков большая потребность в рефинансировании?
— Им в какой-то степени в очередной раз повезло. Первые три-четыре месяца прошлого года мы наблюдали потрясающие условия для выпуска: очень низкие ставки, большой спрос. Соответственно, мы наблюдали очень большую активность: многие эмитенты стратегически правильно воспользовались текущими условиями, чтобы привлечь финансирование, с тем, чтобы не думать о нем ближайшие год-полтора. Умные люди сделали так. И их оказалось довольно много. Поэтому, когда наступили нынешние времена, стало ясно, что эти эмитенты очень мудро воспользовались хорошими рыночными условиями в первый половине прошлого года и им не надо в моменте думать о том, в какой банк бежать и у кого просить денег для целей рефинансирования. Они свою программу на ближайшие 12–18 месяцев выполнили. Я бы назвал это везением и дальновидностью. Соответственно, они в данной ситуации более спокойно смотрят на происходящее, понимая, что у них есть чуть больше времени, чем это было бы в обычной обстановке. А вот если к концу первого квартала следующего года мы все еще будем находиться в ситуации отсутствия доступа к внешним рынкам, то это станет реальной проблемой.
— Азия и Китай способны заменить западные рынки?
— Азиатские рынки очень сильно сфокусированы на самих себя. Так было всегда, и нет никакой причины, по которой это должно измениться. Деньгами, которые стремятся попасть в Россию, в том числе и азиатскими, управляют из Лондона, континентальной Европы и США. Так было не всегда, в середине 1990-х мы делали роад-шоу в Европе, Великобритании, США, но и обязательно отдельная команда ехала в Сеул, Манилу, Сингапур, Гонконг и Куала-Лумпур. После азиатского кризиса 1997 года все это прекратилось. Рынок радикально изменился.
— Иными словами, мы опоздали с идеей азиатского разворота примерно на 20 лет?
— Не то что б мы опоздали… Из Азии никогда не было много спроса. Максимум, что эти инвесторы готовы были взять, — 10–15% какого-нибудь выпуска. Это было существенным на тот момент, потому что Россия была совсем новым эмитентом на международных рынках, и каждые 10–15% имели значение. Более того, даже в 2000-х мы все равно ездили для определенных типов сделок в Гонконг и Сингапур. Клиенты частных банков ищут инструменты с высокой доходностью, и те из российских эмитентов, которые готовы были предложить такую доходность, могли рассчитывать спрос со стороны клиентов частных банков в Азии. А Ближний Восток в этом контексте вообще не является фактором.
