Как россияне относятся к деньгам
Граждане не уважают тех, кто умеет "делать деньги", и не любят тех, у кого они есть. При этом любят деньги, которые у них в руках, и хотят иметь их больше, чем у соседа. Вырваться из этого круга не получается: трудно стать богатым, имея психологию бедняка.
Не трудом праведным
"До 70% россиян на лобовой вопрос отвечают, что большинство богатых людей — это воры,— говорит политолог Марк Урнов, член Комитета гражданских инициатив (КГИ).— Если начать задавать контрольные вопросы, получается, что да, 70%, конечно, воры, но 30% внутренне готовы пойти на жульничество, чтобы стать богатыми".
По данным "Левада-центра", 70% граждан уверены, что законным способом разбогатеть в РФ невозможно. Прогресс — в 2006 году так считали 83%.
"Круг потребительских нужд у большинства российских семей ограничен текущими задачами повседневной жизни. Питание, одежда, отдых — это предел мечтаний,— говорит Марина Красильникова, глава отдела изучения доходов и потребления "Левада-центра".— Невозможность вырваться из круга повседневности вызывает раздражение и озлобление, в том числе к богатым".
То, что большие деньги — всегда криминал, это, конечно, миф. У его истоков, считает гендиректор консалтинговой компании "Дымшиц и партнеры" Михаил Дымшиц,— советское воспитание и марксистская политэкономия. Предприниматель якобы присваивает прибавочную стоимость, а сам ничего не производит.
"Неприятие возникает даже на уровне наемных сотрудников, когда люди видят, что человек из их коллектива, во-первых, хотел, во-вторых, заработал больше, а они сидели ровно. Конечно, он гад",— рассуждает Дымшиц.
На богатых смотрим свысока
С начала нулевых число россиян, испытывающих уважение к тем, кто умеет "делать деньги", снизилось на треть — с 38% в 2001 году до 27% в 2017-м, следует из предоставленных "Деньгам" результатов свежего опроса "Левада-центра". По данным социологов, те, кто ничего не имеет против "людей, получающих миллионы", в меньшинстве: в 1989 году их было 9%, в 2003-м — 17%, в 2015-м — 11%.
"Ухудшение отношения к богатым людям происходило одновременно с процессами отчуждения людей от власти, политики, общественной жизни, ростом уверенности в коррумпированности власти и является выражением нарастающего чувства зависимости обычного человека от неподконтрольных ему общественных процессов,— считает Красильникова.— Несмотря на рост уровня жизни в первые годы нынешнего века,
большинство россиян остаются людьми если не бедными в смысле текущих возможностей удовлетворения нужд в питании и одежде, то бедными в своих потребительских ориентациях.
Денежные доходы большинства не позволяют даже задумываться о том, чтобы самостоятельно решать свои жилищные проблемы, получать качественное образование и медицинскую помощь. Эти цели кажутся многим столь нереальными, что они даже не пытаются их достичь".
Советское отношение
А вот доля инициативных людей, готовых взять на себя ответственность и открыть свое дело, все последние 27 лет была неизменно низкой — 7-10%. Кроме того, 60% россиян в опросах "Левада-центра" допускают неравенство доходов, "но только если разрыв между бедными и богатыми не слишком велик", а еще 28% вообще считают неравенство доходов вредным.
"У нас нет пафоса равенства. У нас более выражена установка на неравенство, но такое: я хочу жить лучше, чем ты или мой сосед, но при этом хочу, чтобы мне это гарантировало государство,— считает Марк Урнов.— Это такой постсоциалистический синдром: уже хочется неравенства, но еще не хочется обеспечивать его самому".
Дымшиц согласен:
Люди негативно относятся к деньгам, но которые в руках у других. Как только они у тебя, все нормально.
Могло бы показаться, что за последние 20 лет страна изменилась до неузнаваемости, но значение и роль денег в обществе почти не изменились, свидетельствуют опросы "GfK-Русь". Как и в 1997 году, в 2016-м две трети людей старше 16 лет согласились, что "деньги — это способ обеспечить семью".
"Деньги — это забота о ближних, способ решить проблемы",— интерпретирует данные Петр Залесский из "GfK-Русь".
Чаще всего с таким утверждением соглашались люди с доходом ниже 8 тыс. руб. на человека (самые бедные) и выше 60 тыс. (выше среднего). Остальные чаще соглашались с тем, что "деньги — это способ забыть о жизненных проблемах".
Любопытно, что концепция "деньги как забота о семье" наиболее характерна для юга России (76%) и Северного Кавказа (74%). А вот на Северо-Западе с этим согласны лишь 47%.
Чужая сила
Неприятие "богатства у чужих" также объясняется неудачным для многих опытом последних 25 лет, когда перемены в стране происходили без ключевых для рыночной экономики реформ. А постоянное обыгрывание темы денег, подчеркивание их абсолютной важности способствовало отторжению идеи богатства как показателя успеха. Поэтому культовый для многих в стране герой "Брата-2" говорит: "Вот скажи мне, американец, в чем сила? Разве в деньгах? Я вот думаю, что сила в правде. У кого правда — тот и сильней".
Может показаться парадоксальным, но при этом большинство россиян (70-80%) верят, что все измеряется деньгами. Интерпретируя и обобщая данные опросов "Левада-центра", так считал до своей кончины в 2014 году глава отдела социально-политических исследований Борис Дубин.
На самом деле парадокса нет. "Деньги стали общим измерителем объема семейных ресурсов,— поясняет Красильникова.— В советское время деньги дополнялись другими социальными ресурсами (блат, знакомство), теперь деньги решают все".
Но раз своих денег у людей нет, неприятие чужого богатства отлично комбинируется в головах с мифом о том, что деньги — главное в жизни.
На печи
Опросы GfK показывают, что деньги как "справедливую оплату за труд" в 2016 году рассматривали только 17% россиян. Это даже меньше, чем в 1997-м (19%). Но разница в регионах значимая — настолько, что можно говорить о разных странах.
"Больше всего опрошенных (23%) рассматривают деньги как справедливую оплату за труд в Северо-Западном регионе, а меньше всего (7%) — на Урале",— уточняет Петр Залесский.
Большинство россиян недовольны доходами, следует из данных ФОМ. В 2016 году 80% россиян сообщили, что им не хватает денег до зарплаты. Однако зарабатывать больше россияне не стремятся (или не получается). Показательно, что работодатель мечты — госпредприятие или госструктура, там предпочли бы работать 36% россиян (данные "Левада-центра"). По словам Дымшица, те, кто не ленятся вместе со всеми, показывают, что жить и зарабатывать самому можно: "Но все будут жаловаться на что угодно, кроме собственной лени и тупости".
"Происходит рационализация отказа от собственных усилий по выходу из тяжелого положения",— заключает Красильникова.
Не хватает до зарплаты, впрочем, не только потому, что малы доходы, еще и велики расходы. Тратить, а не копить в условиях, когда доходы годами росли двузначными темпами, а инфляция съедала сбережения, долго было рациональным поведением.
В 1997 году с мнением, что лучше деньги потратить, "потому что неизвестно, что будет в будущем", соглашались 17% опрошенных. В 2016-м — всего 5% (в обоих случаях больше всего — безработные и пенсионеры).
Не хотят и планировать семейный бюджет. С тем, что это необходимо, согласны только 34% опрошенных, рассказали "Деньгам" в "Левада-центре".
Не выходит и со сбережениями.
Чтобы сформировать что-то более или менее значимое, нужны доходы хотя бы в 60-70 тыс. руб. в месяц. По данным Росстата, такие доходы лишь у 10% населения.
То есть оказаться на этом финансовом плато жизненной стабильности для подавляющего большинства просто невозможно.
И не стоит обманываться тем, что на банковских депозитах скопилось уже больше 23 трлн руб., или около 160 тыс. на каждого россиянина. Это деньги даже не 10% населения, а прослойки, которую можно было бы назвать статистической погрешностью, следует из соцопросов и данных АСВ.
Изменить отношение
Изменения отношения к деньгам происходят главным образом у молодежи. По данным "GfK-Русь", за 20 лет с 41% до 26% упало отношение к деньгам как "способу наслаждаться прелестями жизни". Это свидетельствует о том, что молодежь стала более рационально относиться к деньгам и тратам, рассуждает Залесский.
"В обществе бытует преобладающая норма поведения, именно она создает ту рамку, в которой существуют остальные модели поведения,— говорит Красильникова.— Когда молодежь социализируется, то начинает подражать поведению старших. И то, что в нашем обществе преобладает бедная модель поведения, очень сильно тормозит все социальные процессы".
Все может измениться относительно быстро. "Наша догоняющая модернизация позволяет пройти быстрее все этапы развития, но все-таки не за один день",— говорит Красильникова.
И тогда вместо того, чтобы работа была прежде всего "источником получения средств к существованию" (60-65% россиян, по данным "Левада-центра"), появятся и другие стимулы. Интерес, возможность заработать на нечто большее, чем выживание. В общем, уже другая цивилизация.
Пока же бедность и отсутствие финансовой независимости оказываются самовоспроизводящимся явлением.
Недовольство начинает расти не тогда, когда людям становится хуже, а когда становится хорошо, поясняет Урнов: "Это характерно для стран, которые медленно выходят из тоталитарного состояния, где люди не очень верят в себя. Когда начинаются улучшения, запрос "я хочу" растет значительно выше, чем "я могу". Когда все падает, очень быстро снижается "я хочу", почти прижимается к "я могу", уходит фрустрация и у людей получается расслабляться".
