На Международном финансовом форуме в Санкт-Петербурге в рамках дискуссии о том, что же делать между прессингом регулятора и финансовыми технологиями, ведущие банкиры России критиковали введение Базеля, жаловались на проверки Центробанка, и говорили, что инновационным банком стать по команде сверху нереально.
Прессинг на банки со стороны регуляторов есть, он объективен и ослабевать не будет. Об этом сообщил, открывая сессию «Банки – как выжить между прессом регулятор и финтехом?» на Международном финансовом форуме в Санкт-Петербурге 13 июля 2017 года, первый зампред ЦБ Дмитрий Тулин. Он напомнил, что недавно встречался с представителем одного международного банка, и банк сообщил, что только отчет о стресс-тесте, которые сейчас проходят банки по всему миру, занимает 75 тыс. страниц машинописного текста. И эти 75 тыс. страниц вряд ли кто-то прочитает, но отчет сдан – то пусть уж он будет, вдруг да пригодится.
Но в итоге прессинга со стороны регулятора и финтеха у банков растут расходы на ИТ-специалистов и комплайенс-контроль. И крупнейшие банки этот прессинг выдержат, но что делать не крупным банкам? «Если пустить все на самотек, возникает вопрос – а выиграет ли от этого реальный сектор экономики?», - отметил Тулин.
Если финтех компания хочет, чтобы ее продукты и модели бизнеса были востребованы, то она должна или сотрудничать с банком, или сама превратиться в банк
Председатель правления банка «Юникредит» Михаил Алексеев сказал, что взаимодействие банков и финтеха идет в одном направлении: если финтех компания хочет, чтобы ее продукты и модели бизнеса были востребованы на финансовом рынке, то она должна или сотрудничать с банком, или сама превратиться в банк, другого пути нет. Финтех позволяет изменить модели поведения банка на рынке. Но в реальности оказывается так, что все банки на одном и том же уровне дают клиентам примерно один набор базовых услуг. А дальше уже включается реклама, и уже дальше – верят люди в то, что какая-то услуга лучше у этого банка, или нет. «В итоге большинство финтех-проектов растворится в вечности, но это питательная среда для того, чтобы совершенствовались кредитные организации», - уверен Алексеев.
Попенял Алексеев в адрес Центробанка на то, что очень много отчетности приходится сдавать регулятору – при этом строго в бумажном виде. На это Дмитрий Тулин сообщил, что регулятор собирается становиться все более технологичным и намерен рано или поздно отказаться от бумажной отчетности. «Но на это уйдет года полтора-два, поэтому банкам надо потерпеть», - предупредил Тулин.
Глава банка ВТБ Андрей Костин критиковал ЦБ за активное внедрение в российской банковской системе требований Базеля III. Особенно в ситуации, когда международные рынки закрыты, и многие крупные банки из России находятся под санкциями. Для тех участников рынка, кто надеется в ближайшие лет 10-15 получить доступ к мировым рынкам – «не важно, к каким, на западе, или на севере или юге», то банкам нужно и МСФО и соблюдение требований Базеля III. «У нас формирующийся рынок и есть масса преимуществ у российских стандартов отчетности - РСБУ, и не факт, что МСФО всегда лучше, но международным стандартам надо соответствовать в расчете на будущую интеграцию в мировое сообщество», - полагает Тулин.
Банков, которые имеют рентабельности капитала более 20%, можно сосчитать по пальцам
Председатель правления Райффайзенбанка Сергей Монин отметил, что у многих банков в России «с бизнес-моделью не все в порядке» и без влияния на них всякого финтеха». Рентабельность банков в России в среднем очень низкая - даже с очень мягким регулированием. В нашей стране «при безрисковых ставках на уровне 9%, рентабельность капитала должна быть не менее процентов 20». Банков, которые имеют рентабельности капитала более 20%, можно сосчитать по пальцам. И поэтому наши банки не могу привлекать капитал. Капитал любит высокое ROI, и идет именно туда, где этот показатель высок. «Статистика показывает, что те, кто показывает высокую рентабельность капитала, они и продолжают ее показывают. А те, кто не показывают, должны пройти серьезную трансформацию», - уверен Сергей Монин. А российская банковская система через эту трансформацию не проходит. Одна из причин – в том, что многие банки не являются независимыми предпринимательскими единицами, а выполняют в промышленных группах подчиненную функцию. Это не приводит к повышению рентабельности банковской системы.
Инновационными можно стать лишь тогда, если ты сам имеешь внутреннюю культуру, ориентированную на инновации
Крупные банки много инвестируют в технологии. Но просто инвестировать – это не путь к тому, чтобы стать инновационными, считает Монин. А стать инновационными важно, в этом и есть прогресс. Инновационными можно стать лишь тогда, если ты сам имеешь внутреннюю культуру, ориентированную на инновации. Ее нельзя приобрести командным способом.
И многие люди не могут работать в инновационной структуре – и скоро конкуренция за людей в банковском бизнесе будет огромная, несмотря на то, что большое количество ролей в банках будет заменяться цифровыми процессами. Поэтому банки за нужных людей все больше будут конкурировать с небанковским сектором. «Сейчас надо много беседовать со студентами, чтобы убедить их в том, что в банках тоже есть жизнь», - отметил глава Райффайзенбанка.
Настоящий страх для банков связан с тем, что могут создаваться в России мощные платежные системы – автономные и частные, которые в том числе будет предлагать клиентам накопительные продукты
Настоящий страх для банков связан с тем, что могут создаваться в России мощные платежные системы – автономные и частные, которые в том числе будет предлагать клиентам накопительные продукты, считает Дмитрий Тулин. Эти структуры не будут заниматься кредитованием, но оттянут на себя часть пассивов из банковского сектора.
Еще один страх – если регуляторы за границей России станут использовать для накопления своих доходов и для расчетов электронную валюту. Это тоже оттянет часть ликвидности, ведь на Западе сегодня структурный профицит денег в системе. После того, как регуляторы оттянут на себя часть ликвидности, они станут зарабатывать на том, что будут эту ликвидность банкам предоставлять.
Михаил Алексеев отметил, что самый большой страх – «что банки останутся впятером на этой сцене», так как еще не так давно банковская система насчитывала более 2 тыс. кредитных организаций, а сейчас – уже 600.
