Некоторые экономисты в связи с девальвацией тенге выступили с предложением скорее вернуться к обсуждению вопроса о введении единой валюты. Однако эксперты сомневаются, что в условиях шторма в российской экономике и растущей напряженности внутри Евразийского экономического союза алтын может помочь идущим ко дну экономикам ЕАЭС.
Директор аналитического департамента Alpari Александр Разуваев распространил комментарий о его видении выхода из валютного кризиса на евразийском пространстве. По его мнению, Казахстан, следуя примеру России, предоставил своей валюте возможность «свободно плавать», следствием такого решения властей стала резкая девальвация тенге на биржевых торгах 20 августа.
Он заметил, что и российский рубль, и казахский тенге – сырьевые валюты. Поэтому пока цена на нефть не восстановятся на уровне $100 и выше, и Россию, и Казахстан ждут не лучшие времена. Между тем, в ближайшие 5 лет ведущие аналитики в мире не ожидают сколь-нибудь серьезного повышения цен на нефть.
А. Разуваев отметил, что положение дел в Беларуси и Казахстане напрямую зависит от того, как чувствует себя экономика России. Поэтому, по его мнению лучшим ответом валютному кризису может стать ускоренная экономическая интеграция, и прежде всего переход на единую евразийскую валюту.
«Какое-то время единая валюта будет слабой, и в этом нет ничего удивительного: ни одна из трех стран не может сегодня похвастаться сильной национальной валютой. Однако, поэтапное формирование единого внутреннего евразийского рынка товаров и услуг, не ориентированного на экспорт, а также изменение внешней конъюнктуры, в конечном счете, сыграет в пользу единой валюты. Переход на единую валюту. Как мы знаем, – это, прежде всего, политическое, а не экономическое решение. К нему должны прийти лидеры трёх стран. Из перехода на единую валюту на Евразийском пространстве и сами государства, и их граждане извлекут множество плюсов: не нужно будет терять средства на обмене валют ни физическим лицам, ни предприятиям. Будут созданы условия для формирования единого рынка капитала. Единым станет рынок ценных бумаг, который, скорее всего будет формироваться вокруг Московской биржи. При этом, принятие ключевых решений будет возложено на премьер-министров или глав центральных банков стран-участниц. Для удобства, сначала должна появиться безналичная денежная единица и лишь спустя год или два – наличная. Здесь впору изучить бесценный опыт стран Европы, которые когда-то тоже переходила на единую валюту.
Через какое-то время к валютному союзу Беларуси, РФ и Казахстана, вероятно, присоединится Армения и Киргизия. Это может стать вторым серьезным шагом на пути к евразийской валютной интеграции», - написал в своем обзоре г-н Разуваев.
Однако далеко не все эксперты из стран Евразийской тройки согласны с мнением, что именно единый алтын способен помочь дряхлеющим экономикам евразийцев.
Руководитель Белорусской группы развития Юрий Царик считает, что альтернативой девальвационной спирали, деиндустриализации и обнищанию населения стран ЕАЭС являются в первую очередь глубокие политические изменения на постсоветском пространстве.
«С точки зрения развития национальной экономики девальвация — шаг вполне понятный и зачастую предсказуемый по своим последствиям. Снижение курса собственной валюты ведет к номинальному росту экспортной выручки и номинальному снижению издержек отечественных экспортеров. Одновременно эта мера ведет к удорожанию импорта и иностранных кредитов, а также к снижению покупательской способности национальной валюты в той мере, в какой эта способность связана с потреблением импортных товаров. Иными словами, если у страны сильная экспортная экономика с низкой импортоемкостью (производим сами, из своего сырья и на своем оборудовании), то девальвация для такой экономики является однозначным благом. Однако ни одна из постсоветских экономик не относится к числу таковых», - заметил Юрий Царик.
Российский эксперт, директор информационно-аналитического центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве МГУ имени Ломоносова Сергей Рекеда также отметил, что не видит тесной связи между девальвацией национальных валют ЕАЭС и идеей создания единой валюты. На его взгляд, нужно обратиться к причинам девальвации. Единая валюта открывает возможности для слаженной монетарной политики стран ЕАЭС, однако природа нынешней девальвации состоит в конъюнктуре мировой экономики, прежде всего, в снижении цен на углеводороды и санкционному давлению на российскую экономику, с которой тесно связаны и экономики стран-союзниц.
«Соответственно при наличии единой валюты, перед ней сейчас стояли бы те же проблемы. Девальвацию могли бы отсрочить политическим решением, но это принципиально не изменило бы ситуацию. Создание единой валюты, без сомнений, можно и нужно в будущем при углублении интеграции, но для выхода из сегодняшнего кризиса нужны реформы иного направления – нацеленные, скажем, на снижение сырьевой составляющей экономики. Подобная политика, конечно, имеет среднесрочный и долгосрочный характер, однако она затрагивает системные проблемы, ставшие причиной нынешнего кризиса», - сказал Сергей Рекеда.
Казахстанский экономический аналитик Алмас Чукин считает, что алтын не только бы не помог от девальвации, но и ускорил все негативные процессы в экономиках евразийских стран.
«Трудно комментировать заведомо утопичные идеи, особенно в свете историй про евро и асинхронное падение рубля, тенге и других валют СНГ. Даже Америка пришла к единой валюте не сразу. Доллар как единая валюта Соединенных Штатов появился к концу 19 века. Валюта это не начало, а конец объединительных процессов. Сначала надо пройти свободную торговлю, потом сближение экономических политик, потом сращивание экономик и финансов, налогово-бюджетной политики, и только потом можно легко и просто сказать, если все едино, теперь все это можно считать в единой валюте», - подчеркнул он.
Директор Института экономической политики Казахстана Каирбек Арыстанбеков считает, что в условиях единой валюты у Астаны и Минска будут ограничены инструменты экономической политики и госрегулирования экономики, утрачены рычаги денежно-кредитной политики и политики валютного курса. По сути, у правительства останется два базовых инструмента экономической политики: бюджетно-налоговая политика и политика занятости. При нынешнем уровне ВВП на душу населения, дальнейшая реализация ГПИИР, в особенности в части экспорта несырьевых товаров, при отсутствии инструментов валютного курса создало бы серьезные риски для индустриализации РК. В то же время, Россия не может гарантировать стабильность единой национальной валюты, поскольку сама находится в зависимости от цен на энергоносители и под воздействием санкций Запада.
Юрий Царик заметил, что, будучи конгломератом, преимущественно сырьевых, зависимых от внешних рынков и технологически несамостоятельных экономик, ЕАЭС в условиях внешних шоков затрещал по швам. Стремясь обеспечить положительное сальдо платежного баланса при снижении цен и спроса на внешних рынках, правительства стран- участников запустили спираль девальвации, а также взаимных ограничений на внутренних рынках. Казахстан вступил во Всемирную торговую организацию без оглядки на обязательства и уровень тарифных ограничений в рамках ЕАЭС. Взаимная торговля стран ЕАЭС падает почти вровень с их торговлей с третьими странами. По сути происходит процесс дезинтеграции.
«Показательной является торговая статистика. Так, если в целом за первое полугодие доля взаимной торговли стран ЕАЭС в их внешней торговле несколько повысилась - для Казахстана с 16% до 19,8%, для России — с 6,8% до 7,5%, то в структурном плане показатели взаимной торговли стали лишь хуже. Например, если импорт в Россию машин и оборудования из стран дальнего зарубежья за это время снизился на 42,9%, то из стран СНГ — на 59,1%. Иными словами, в структуре российского импорта станков и оборудования для промышленности доля стран дальнего зарубежья стала еще выше, а СНГ - еще ниже. Аналогично в структуре казахстанского импорта из стран ЕАЭС доля машин и оборудования снизилась с 38,4% до 30,8%. То есть, имеет место дальнейшее разрушение кооперации. Кроме того, сама взаимная торговля стран ЕАЭС сильно просела. Так, между Россией и ее партнерами она составила за полугодие 73,1% к уровню первого полугодия 2014 года. Для Беларуси, экспортирующей в Россию и Казахстан в основном готовые товары, падение вообще имеет катастрофический характер.
В принципе, такая тенденция была легко прогнозируемой, учитывая тот факт, что страны ЕАЭС еще в 2014 году разработали и утвердили антикризисные программы и планы и сделали это абсолютно независимо друг от друга. То есть, решили выплывать каждый сам по себе. Та тональность обсуждения, которая господствовала на совещании президента Казахстана Нурсултана Назарбаева с руководителем Нацбанка Кайратом Келимбетовым и министрами финансово-экономического блока, а также в официальных комментариях после совещания, свидетельствует, что тенденция сохранится и дальше», - заключил белорусский эксперт.
