Чуть больше двух месяцев осталось до вступления в силу «закона о коллекторах» — ФЗ № 230 «О защите прав физлиц при взыскании». При разработке и обсуждении этого закона широко декларировалось, что главная его задача — защитить права заемщиков. Каких реальных изменений и когда стоит ожидать должникам?
Понятно, что ничего не понятно
Многие должники уверены, что основные требования закона уже вступили в силу, хотя это произойдет только с 1 января 2017 года. Некоторые уже жалуются на то, что им звонят больше одного раза в день — «нарушают закон», спрашивают, где можно посмотреть реестр коллекторских агентств (еще не созданный).
Все наслышаны, что закон теперь ограничивает время и количество контактов с должником, запрещает предоставлять персональные данные и информацию о задолженности третьим лицам без письменного согласия должника. Нельзя взыскивать долги с инвалидов I группы, несовершеннолетних, граждан, которые находятся на лечении в стационаре, а также лиц, признанных банкротами. Кроме того, должник может вообще отказаться от общения с кредитором или коллектором.
Казалось бы, все довольно понятно. Однако на самом деле ответ на этот вопрос — «что закон означает для заемщиков» — пока неизвестен. В настоящее время ни чиновникам, ни кредиторам, ни юристам, ни судьям неясно, как будут работать эти нововведения, поскольку в ФЗ-230 не прописаны механизмы их реализации. Пока каждый из участников процесса толкует нормы закона по-своему. Решающее слово и разъясняющие документы к новому закону — за госорганами, которые будут регулировать рынок взыскания, но их официальная позиция еще не озвучена.
Надзор о двух головах
230-ФЗ предусматривает, что для надзора и контроля за коллекторскими агентствами должен быть назначен госрегулятор, который до 1 января разработает около десятка нормативных актов к новому закону. Без этих актов реализация закона невозможна. Среди них — регламент внесения коллекторских агентств в госреестр, порядок исполнения регулятором функций контроля и надзора, форма отказа должника от взаимодействия, требования к ПО коллекторских агентств, форма и сроки их отчетности перед регулятором. Однако назначение этого «госрегулятора для коллекторов» затягивается (предположительно, им должна стать Федеральная служба судебных приставов).
При этом закон касается не только коллекторов, но и всех кредиторов, которые могут заниматься взысканием с физлиц (и даже частников, которые дали в долг своим знакомым более 50 тыс. рублей), но в первую очередь — банков и МФО. Так что за исполнением закона будут следить, похоже, два "глаза": «госрегулятор коллекторов» (ФССП), а также регулятор банков и МФО — Банк России.
Что означает это «двоевластие» для должников? Как минимум что «службы одного окна» для жалоб на взыскателей не будет. Жаловаться на нарушения 230-ФЗ со стороны банков и организаций рынка микрозаймов надо будет в ЦБ, а на нарушения со стороны коллекторских агентств — в ФССП. Разделить поле будет непросто, ведь при работе по агентской схеме сотрудники коллекторских агентств действуют от лица кредиторов и иногда даже представляются сотрудниками банка. Скорее всего, эти два регулятора (один из которых еще не назначен, не укомплектовал штат, не имеет бюджета) как-то договорятся между собой о взаимодействии, но вряд ли это произойдет скоро.
Кроме того, не очень понятно, одинаковые ли требования эти два органа власти будут предъявлять к своим подопечным. Возможно, банки с МФО и коллекторские агентства окажутся в разных условиях в плане общения с должником, поскольку ФССП и ЦБ немного по-разному будут трактовать нормы 230-ФЗ. Или с разной степенью строгости контролировать их исполнение. Поэтому должник, переходя от кредитора к коллекторскому агентству (иногда по нескольку раз), может столкнуться с разным пониманием, как считается количество контактов, или с разной практикой приема документов.
Есть контакт! Или нет?
Какими могут быть толкования ключевых для заемщиков статей закона и почему этот вопрос настолько важен и для взыскателей, и для должников?
Например, закон ограничивает количество контактов с должником посредством телефонных переговоров — не более одного раза в сутки, двух раз в неделю и восьми раз в месяц. Трактовать понятия «непосредственное взаимодействие» или «телефонные переговоры», которые впервые вводит закон (в других российских нормативных актах их нет), можно по-разному. Будет ли засчитываться контакт, если, к примеру, трубку берет не должник, а другой человек или же должник положил трубку и не выслушал информацию о задолженности? Сможет ли должник подтвердить нарушение количества контактов просто распечаткой звонков? Или регулятор установит некие критерии полноценного диалога между взыскателем и должником (есть такая практика за рубежом) и будет с помощью аудиозаписи проверять, состоялся ли конструктивный диалог, который можно засчитать за контакт?
И что означает понятие «контакт с целью взыскания», количество которых и ограничил закон? То есть если кредитор или коллектор позвонил, чтобы напомнить о времени работы своего офиса, — тот контакт засчитывается или нет? Согласно новому закону, кредитор или коллектор должны будут прекратить выезды, звонки и СМС (но не почтовые отправления) при получении отказа должника от общения. Однако ряд крупных банков уже заявили, что отказ не помешает им общаться с должником, поскольку они будут делать это не с целью взыскания, а с целью предложения новых услуг, реструктуризации и т. д. Разделят ли эту позицию госрегуляторы — неизвестно. Да и саму форму отказа от общения еще никто не видел (ее должен утвердить еще не назначенный госрегулятор). Сколько страниц она будет содержать, насколько сложно ее будет заполнить? В законе прописано три вида отказа: через нотариуса, заказным письмом и лично в офисе. Но этого пока недостаточно, чтобы судить, насколько эта процедура будет легкой.
Не давите на психику. Лучше помогите материально
Стационарные больные или инвалиды должны будут документально подтверждать свой статус, чтобы их не беспокоили коллекторы. В противном случае запрет не будет действовать, но правил предоставления таких документов до сих пор нет. Также непонятно, должен ли будет должник сообщать, что он выписан? Должен ли кредитор выяснять информацию, признан ли человек банкротом, или заемщик должен предоставить эту информацию самостоятельно?
Взаимодействие кредиторов и взыскателей с третьими лицами по новому закону возможно, если должник предоставил письменное согласие на такое взаимодействие, при этом третье лицо должно быть тоже не против. Этот пункт противоречит 152-ФЗ, в котором говорится, что должно быть письменное согласие и третьего лица на обработку персональных данных. Рынок ждет мнения госорганов и по этому вопросу.
Закон запрещает «оказывать психологическое давление» на должника, однако это понятие носит очень оценочный характер, ведь для кого-то и просьба вернуть кредит может расцениваться как оказание давления.
Новые правила заработают нескоро
Таких «серых зон» в законе десятки. Но вряд ли их толкование со стороны ФССП и Центробанка будет полностью «антиколлекторским» и «продолжниковским». Ведь эти органы власти, в отличие от популистски настроенных депутатов, решают более практические задачи, знают трудности рынка взыскания, особенности работы с должниками, имеют свой профессиональный опыт. Так что, скорее всего, они будут стремиться к балансу интересов кредиторов и заемщиков, и надежды некоторых должников на этот закон как некий вариант кредитной амнистии не очень оправданны.
Словом, вопросов к закону «О защите прав физлиц при взыскании» пока больше, чем ответов. Поэтому давать советы заемщикам, как правильно защищать свои права, пока сложно. Многие банковские ассоциации, профессиональные объединения МФО, а также Национальная ассоциация профессиональных коллекторских агентств (НАПКА) подготовили длинные списки правовых вопросов к будущему госрегулятору и ждут его назначения. Когда он будет назначен, когда разработает, согласует и утвердит все разъясняющие документы с четкими правилами игры, когда два регулятора договорятся между собой — тогда можно будет ожидать реального вступления закона в силу не только для взыскателей, но и для должников.
Вряд ли это произойдет к 1 января 2017 года. Чтобы 230-ФЗ действительно заработал, регуляторам еще предстоит проделать огромную работу даже на «белом» профессиональном рынке взыскания, не говоря уже о том, что закон останется «не писан» для нелегальных МФО и взыскателей, с которыми, как и раньше, будет продолжать бороться полиция.
Плюсы есть
Тем не менее для должника принятие закона имеет много вполне ощутимых плюсов. Рынок взыскания хорошо встряхнет. Теперь запрещено заниматься взысканием частным лицам, то есть банки, и коллекторы не смогут нанимать для взыскания каких-то непонятных и неконтролируемых физлиц — все они должны быть штатными сотрудниками. Будут храниться все записи переговоров. Даже выездной взыскатель будет обязан делать запись общения с должником. Кредиторы теперь обязаны официально уведомлять должников о передаче долга в коллекторское агентство (неважно, в рамках агентирования или цессии), что удобно для заемщиков. Коллекторский рынок станет более прозрачным, уйдут мелкие компании, на которые приходится больше всего жалоб и скандальных историй.
Кредиторы и коллекторские агентства активно готовятся к 1 января и к соблюдению всех требований нового закона. Хотя мы еще не знаем, как будет осуществляться вступление в госреестр, какие для этого нужны документы, но уже тестируем новые настройки IT-систем и кол-центра, пересматриваем программы обучения операторов, готовимся обновлять скрипты для общения с должниками. Несмотря на то что это закон со многими неизвестными, одно известно точно: профессиональные коллекторские агентства твердо намерены его соблюдать.Владислав ЛЫСЕНКО, директор «ЦЗ Инвест», для
